Вот после приема одной из таких Данилка и почувствовал острую боль в руке. И нужно было сразу выйти из игры, но слова «не ныть и не жаловаться» прочно засели в голове, и Данилка, стиснув зубы, продолжал играть.
К концу урока запястье распухло и болезненно отзывалось на любое движение. А потом боль и вовсе стала постоянной. Хотя ее можно было терпеть, она утомляла, раздражала, делала жизнь тягостной и безрадостной.
— Почему же ты к врачу не сходил? — удивилась Влада.
— Думал — ерунда! — самоуверенно заявил Данилка. — Скоро пройдет!
— А позже?
— Врач уже ушла.
— Сильно болит? — сочувственно уточнила Влада, на что мальчик угрюмо, но гордо произнес:
— Переживу!
— Ой, Даня! — Влада укоризненно улыбнулась, присела рядом. — Давай руку!
— Зачем? — недоуменно глянул Данилка, но Влада мягко взяла его кисть, аккуратно сжала между своими ладонями и в который раз ощутила особенное тепло в пальцах, теперь привычное, хорошо знакомое.
Она отрешенным взглядом смотрела на сплетение рук и не замечала, сколько изумления и волнения выразилось на мальчишеском лице.
— Теперь легче? — поинтересовалась она спустя короткое время.
— Да! — Данилка растерянно кивнул и с недоверием спросил: — Ты умеешь снимать боль?
— Не очень сильную, — пояснила Влада. — А сильную я могу лишь ослабить.
— И давно ты это умеешь? — его интонации выдавали неподдельную заинтересованность и сильное удивление.
— С четырнадцати, — не пытаясь объяснить себе его внезапно возросшее любопытство, ответила Влада. — Сначала у меня обнаружилась один дар, а потом… — она, задумавшись, сделала небольшую паузу, — вот этот.
Влада не стала подробно объяснять, откуда взялась у нее вторая способность, хотя прекрасно знала, вплоть до точной даты, как и когда обрела ее. Даже заинтересованное внимание в глазах Данилки не заставило ее разговориться.
Вот так! Заставляешь себя не думать о Синице, превратить его в давнее красивое, но полуреальное воспоминание, а он не дает, снова и снова напоминает о себе, неведомо и непостижимо наградив еще одним подарком — способностью утихомиривать чужую боль. Влада даже не сразу поняла, что приобрела ее.
Новый дар обнаружила у нее бывшая одноклассница Лиза, когда Влада вернулась домой на летние каникулы.
Однажды зайдя в гости, Влада нашла подругу запутавшейся в ворохе одежды. Заплаканная и злая Лиза прижимала ладонь к собственному лбу.
— Что случилось? — испугалась и удивилась Влада.
— Снимала с вешалки ветровку, — сердито объяснила подружка, — а она как навернется! И прямо краем мне по башке! Аж искры из глаз! До сих пор в голове звенит!
— Покажи, что там у тебя! — Влада озабоченно придвинулась к Лизе, та послушно отняла руку от пострадавшего места.
Влада сдвинула в сторону густую челку и осторожно прикоснулась к большой лиловой шишке, на верхушке которой краснела внушительная ссадина.
— Здорово тебе досталось! — посочувствовала она. — Очень больно?
Лиза ответила не сразу, несколько секунд она изумленно прислушивалась к своим чувствам, и лишь затем ответила:
— Как только ты дотронулась, болеть почти перестало.
Влада, тоже испытав изумление, торопливо отдернула руку.
— Наверное, у меня пальцы прохладные. Вот и стало легче! — попыталась объяснить она, чувствуя в ладонях вовсе не холод, а странное, волнующее тепло.
Догадка казалась невероятной, но последующие опыты подтвердили ее, и подтверждали до сих пор. Вот как сейчас. А Данилка, не дождавшись разъяснений, заговорил снова.
— Но у вас же каждый обладает только одним даром! — справедливо отметил он.
— Обычно — одним, — согласилась Влада и добавила туманно: — Но всякое может случиться. И, кстати! — напомнила она. — Сам-то ты тоже не ограничился одними полетами!
— А я, вообще, странный! — с гордостью произнес мальчик и добавил по-взрослому: — Меня не стоит принимать в расчет.
— Хорошо, странный! — улыбнулась Влада. — Пошли! В комнате дежурного есть аптечка, а в ней, наверняка, есть эластичный бинт. Сделаем тугую повязку, а завтра с утра отправишься к врачу. И никаких возражений!
2
Они быстро добрались до места назначения. Аптечка легко нашлась, а в ней, конечно же, нашелся бинт. Влада с Данилкой уселись на диванчик, и вскоре белая повязка обвила мальчишескую руку, придав Данилке вид раненого бойца. У него и выражение лица оказалось подходящим, усталым и каким-то обреченным.
— Слушай, Данил! — не выдержала Влада. — А хочешь, я позвоню твоему папе, и он приедет навестить тебя в выходные.
Читать дальше