Марина Александрова: Осколок его души

Но не успел сделать и шага, как получил в спину грубый тычок, отчего буквально вбежал в свой кабинет и не упал лишь потому, что некто столь же грубо схватил его за шкирку и точно гадливого котенка усадил за стол.

— Можешь, — женский голос, принадлежавший Ивлин Игнэ он узнал, лишь обернувшись и увидев её, возвышающуюся над ним. Вопреки происходящему Ис Нурак невольно перевёл дыхание, смотря на истинного эвейя-женщину. Дорэй Игнэ казалась бледной дурнушкой рядом с ней. Тут сошлось всё. Энергия, от которой, кажется, всё искрится вокруг, внешность, сила.

Китарэ лишь слегка покачал головой, делая вид, что не одобряет такую её грубость.

От присутствия в комнате огненного эвейя стало жарко настолько, что Ис Нурак почувствовал, как начинает задыхаться от раскалённого воздуха, что удушливой петлёй сомкнулся вокруг его шеи.

— Обойдёмся без лишних слов, — вновь заговорил Китарэ. В его голосе звенел лёд, а на лице не было видно ни единой эмоции. — Сегодня я здесь не потому, что боюсь вас, и не потому, что желаю получить поздравления. Я просто больше не желаю терпеть вас в этом мире ни единого лишнего дня, ожидая очередной вашей выходки. Хватит, — прикрыл он глаза. — Моё предложение более, чем щедрое учитывая всё то, что вы сделали.

Китарэ слегка подвинул к нему дымящуюся пиалу.

— Просто сон. Один глоток, где не будет ни боли, ни позора, а лишь мир и покой. Ис Нурак уснёт в своей постели и не проснётся. Он славно постарался, чтобы защитить наследие Дома Аурус, но силы его были так истощены, что разволновавшись и обрадовавшись за обретение отражения наследником, он точно выдохнул все свои тревоги в эту ночь, обретя мир и покой за Полотном. Так скажут всем. Не будет ни бесчестия семьи, ни массовой казни детей и жен. Я не стану начинать своё правление с кровопролития.

— Нет, — покачал он головой, отказываясь верить в происходящее. — Нет! Что ты такое говоришь? Ты же был сыном мне!

Китарэ лишь устало прикрыл глаза.

— Правда, хотите, чтобы я сломал вас перед тем, как сделать то, что уже решено? — прямо посмотрел он ему в глаза.

А Ис Нурак вдруг отчетливо понял, что это конец. Вот, только…

— Если ты хочешь дать шанс на перерождение своему отцу, ты отпустишь меня! Дашь мне уйти, — как-то по-звериному прошипел он.

— Боюсь, — заговорила Ив, что продолжала стоять за его спиной. Если в голосе Китарэ был лёд, то каждое произнесенное ею слово, точно обжигало его спину, принося с собой неистовую боль. Ему даже показалось, что комната наполнилась запахом обожженной плоти. Его плоти. — Это не тебе решать.

Не выдержав Ис Нурак застонал и опёрся руками о столик перед собой. Взгляд сам собой упал на пиалу, стоявшую перед ним.

— Ты никогда не узнаешь, кто был со мной на одной стороне! Никогда не спасешь то, что осталось от твоего отца!

— Вы об этом? — опустив ладонь в рукав кимоно, Китарэ достал молочно-белую сферу. Ту самую жемчужину, что так долго приберегал для важного дня Ис Нурак. — Я думал, вы умнее. Хотя, необъяснимо жестоки в основном лишь дураки, — покачал он головой. — Это энергия Акаши, как вы думаете, возможно, ли спрятать её от меня в жалкой коробке? Не тратьте моё время дольше. Выберите правильно хотя бы сейчас. Резиденция окружена. Никто не придёт, чтобы помочь вам. Да и возможно ли это сейчас? Не волнуйтесь, я заберу ваши воспоминания сегодня без вашего согласия, так что я всё равно узнаю, кто был с вами заодно.

Взгляд Иса Нурака вновь упал на крошечную пиалу, стоявшую перед ним.

Осознание тщетности пройденного пути — вот самый жалкий конец. Сегодня, он понял это особенно остро. Дрожащими руками он взял пиалу. Столько хотелось всего именно сейчас. Пожелать смерти врагам, попытаться убежать или выплеснуть содержимое в лицо Китарэ. Но это вдруг показалось таким бессмысленным. Вся его жизнь оказалось путём к нулю. Разве это справедливо?! Он поднёс к губам предложенный яд, понимая, что даже сейчас принимает лучшее предложение для себя. Он не думал ни о своих детях, женах или наложницах. Ему было плевать, что с ними будет в итоге.

— Однажды, я смогу вернуться, чтобы всё изменить, — прошептал он, взглянув в глаза наследнику.

— Можете попробовать, — кивнул он, — но не думаю, что позволю вам.

Чай был чуть сладким. Его вкус лишь немного отличатся от того, к которому он привык. И в этой терпкой сладости таился его конец.

Засыпая, он слышал голос Ив, что огненной волной проходил по его немеющему телу.

— Это сложно принять, — сказала она. — Я понимаю, что это правильно, но…