Антон Агафонов - Лабиринт II [СИ]

Наконец, Сильвия собралась заняться моими ранами, но я решил поступить иначе. Более радикально. Я попросил принести Фреда горящую свечу, после чего в течении нескольких минут накаливал кинжал.

Фуори это жутко не нравилось, но она все-таки решила мне помочь. Раскаленным кинжалом я прижег рану с обеих сторон. Сомнительная эффективность, ведь теперь я превратил обычное кровотечение во внутреннее, но буду надеяться, что тело справится.

Когда лезвие коснулась моей кожи, я от боли на мгновение отключился. И даже когда оружие отняли, боль никуда не ушла.

Мне потребовалось минут десять, чтобы немного прийти в себя. Фред, не смотря на некоторую враждебность по отношению к нам, видя, через что мне пришлось пройти, предложил выпить. Отказываться не стал.

— Виктор, можно тебя на минуту? — обратилась Сильвия и, дождавшись, когда я поднимусь на ноги, отвела меня в сторонку. — Что будем делать дальше? Тварей на улицах стало слишком много. В твоем состоянии и с бессознательным Терри мы не пробьемся.

— Тогда будем ждать, — вздохнул я. Мы оба отлично понимали, что чем дольше мы остаемся в городе, тем меньше наши шансы на выживание. Споры уже в воздухе, и их концентрация будет только расти. И ещё вопрос, что хуже, Искаженные, шныряющие рядом, привлеченные кровью, или споры. — Рано или поздно Чистильщики начнут зачистку города. И это, скорее всего, привлечет большую часть Искаженных.

Она задумалась, после чего согласно кивнула.

Неожиданно несколько громких выстрелов прозвучали совсем рядом. Фред бросился в сторону кухни, Силь же подошла к ближайшему окну, закрытому на ставни, и попробовала посмотреть, что там происходит.

Неожиданно на кухне раздался грохот, а затем послышался крик.

— Сюда! Быстрее сюда! — вне всякого сомнения, кричал Фред.

Проклятье! Что он творит?!

Переглянувшись с Сильвией, мы бросились на кухню, но было уже поздно. Фред разобрал баррикаду, что чуть ранее соорудила Сильвия, и распахнул дверь.

Послышалось урчание, а затем громкий выстрел. Стреляли не из мелкокалиберного оружия, а скорее из ружья. Так и оказалось, уже через секунду в кухню влетел мужчина в синем кителе жандарма и почти сразу споткнулся, но тут же перевернулся на спину и сделал ещё один выстрел. Краем глаза я заметил, как отбросило одного из Искаженных. Следом влетел ещё один жандарм, и тут же захлопнул дверь, подперев её своей спиной.

— Помогите мне! — заорал он.

— А, где Эш?!

— Его нет! — ответил тот, что держал дверь, и в качестве подтверждения где-то совсем близко послышались душераздирающие крики. — Быстрее, помогите!

В дверь заколотили со страшной силой, и чтобы удержать её пришлось, помогать всем. Казалось, ещё чуть-чуть, и хлипкая деревянная преграда не выдержит, но тут сопротивление ослабло, и мы выдохнули с облегчением.

Искаженные, осознав, что тут делать нечего, пошли искать другую добычу, а мы быстро собрали новую баррикаду на месте прошлой.

Так нас в доме стало девять.

— Проклятье! Что это было?! — прорычал я, схватив Фреда за ворот клетчатой рубашки.

Я был просто в ярости. Этот придурок подставил нас всех под удар, впустив сюда людей. Да ещё и вооруженных. И пусть они носили синие мундиры констеблей, это ещё ни о чем не говорило.

— Я…. Я думал, они пришли нам помочь… — охнул он.

— А если бы одна из этих тварей пробралась в дом и сожрала бы твоих дочерей?! — от этого вопроса он побледнел.

— Хватит! Оставь его! — вмешался один из констеблей. Он схватил меня за плечо и дернул назад, заставляя отойти от мужчины, которому он и его коллега обязаны жизнью. Почти сразу в его руке оказался револьвер, уткнувшийся мне в грудь.

Сильвия в данный момент обрабатывала рану второму констеблю, но стоило ей заметить грозящую мне опасность, как рука девушки тут же метнулась к одному из ножей, лежащих в кармане.

Я рукой дал ей знак, чтобы она это не делала.

Как только я отступил на несколько шагов назад, он немного расслабился и опустил оружие. Но все ещё держал его так, чтобы можно было выстрелить, если я сделаю глупость.

А сделать глупость очень хотелось. Хотелось выхватить черный кинжал и воткнуть его в глотку этому типу. Отчасти потому, что мне не нравилось его лицо и то, как он на меня смотрит. Но другой причиной была моя рана. Мне нужно было восстановиться, и другого способа, кроме как убить кого-нибудь из людей, я не видел.

Да и время истекало. У меня осталось семьдесят девять дней.