Антон Агафонов - Лабиринт II [СИ]

Симьер был против и в итоге сам попал под нож. Я в тот момент стояла рядом с ним и видела, как жизнь уходит из его глаз. Он в тот момент видел перед собой кого-то другого и называл Виолой. Стоит мне прикрыть глаза, как я вижу ту улыбку, которой он одарил меня. А ещё его последнее слово…

— Выживи….

Пока я наблюдала за Симьером, двое других о чем-то спорили, а затем один схватил меня за волосы и потащил к матери.

— Слушай, маленькая, предлагаю тебе игру. Мяса у нас теперь достаточно в дорогу, так что если выстрелишь в свою мамочку, то останешься в живых. Мы даже возьмем тебя с собой!

— Ага! — подтвердил второй.

Мне в руки вложили пистолет и приставили его ствол прямо к лицу моей матери. И что самое страшное — ей не было страшно. Наоборот, на её лице появилась едва заметная улыбка.

Она тоже жаждала скорейшего освобождения.

Дезертир плотно держал оружие так, чтобы я не промахнулась.

«Выживи…» — стучали у меня в голове последние слова Симьера. — «Выживи…»

И я нажала на курок.

Вышибла мозги собственной матери.

И в тот момент что-то сломалось и во мне. Вот только совсем не так, как они надеялись. Эмоции просто отключились и осталось лишь последняя воля преданного главаря дезертиров.

«Выживи…»

«Выживи»

«Выживи!»

«ВЫЖИВИ!»

Это словно превратилось в бушующий рев, который заглушал все вокруг.

Отпустив рукоятку оружия, я бросилась к телу Симьера. Парочка дезертиров не стала мешать. Они думали, я плачу. Не ждали, что ребенок может выкинуть что-то опасное. Да и карабин Симьера они сразу забрали.

Но они забыли про нож или не придали особого значения этому.

Какая теперь разница?

— Малышка, ты молодец. А теперь иди сюда, перед тем как мы отправимся, мы сыграем в одну игр… — он не смог договорить, так и застыв, удивленно вытаращившись на меня. Стоило этому ублюдку нагнуться и коснуться моего плеча, как я резко крутанулась и вонзила кинжал ему под челюсть.

Это получилось так легко и естественно…. Оружие в тот миг стало продолжением моей руки. Словно слилось с ней.

Но вот вытащить его из покойника оказалось куда сложнее. Но я смогла и с яростным криком бросилась на последнего подонка, виновного в смерти моей семьи. Он уже успел схватиться за оружие и выстрелил. Но промахнулся, пуля прошла вскользь, едва задев мое предплечье.

И я со всего размаху вонзила кинжал ему в бедро. Клинок, скорее всего, задел артерию, потому что кровь из раны хлестала очень сильно.

Закричав от боли, он ударил меня прикладом по лицу, и я, кажется, отключилась на пару секунд. Но почти сразу вскочила на ноги, игнорируя то, что мир перед глазами буквально плыл.

Дальше я помню лишь обрывки.

«ВЫЖИВИ!» — вопил голос.

Помню, как била последнего ублюдка кинжалом в грудь до тех пор, пока не выбилась из сил.

Какое-то время спустя сверху послышался шум и вниз спустились люди.

Я была не в себе и бросилась на них, но к счастью среди них оказался Уоррен Торн и Мартин Альм. Последний ловко обезоружил меня и держал, пока я не успокоилась. Мне повезло, ведь найди меня кто другой, то, скорее всего, прикончили бы сумасшедшую мелкую фуори, не раздумывая.

— Силь… я… — сказать, что я был в шоке после её истории, это даже близко не передать, что я сейчас испытывал. Я догадывался, что у неё в прошлом есть вещи, о которых она не хочет говорить, но даже не думал, что подобные.

— Не надо ничего говорить, Виктор, — мотнула она головой, даже не пытаясь посмотреть на меня. — Теперь ты знаешь если не все, то многое. И если ты хочешь мне посочувствовать, то лучше не стоит.

— И все же… — мое единственное желание в данный момент было обнять девушку и крепко-крепко прижать к себе.

— Это прошлое, Виктор. Мы не в силах его изменить, как бы не хотели.

— А Винс знает?

— Нет. Ты… — она задумалась. — Наверное, единственный живой человек, который знает о том что произошло. Твой дядя мертв… мой учитель тоже…

— Учитель? — немного не понял я.

— Мартин Альм. Именно он взял меня на поруки, а не твой дядя, хотя и он очень помог. Мартин был мастером ближнего боя. Он увидел у меня талант и взялся учить. По-настоящему учить, а не так, как он натаскивал простых солдат. И… добрая половина шрамов, которые ты видел сегодня ночью оставили именно его тренировки, — на губах фуори возникла теплая улыбка. — Он был не самым лучшим отцом, но хорошим учителем. После окончания Второй Восточной Компании и расформирования нашего подразделения я жила у него, в Октофаре, вплоть до его смерти. Это даже немного забавно. Он всю жизнь был уверен, что умрет в бою, а умер дома. Тихо и мирно. Врач сказал, что просто пришло его время.