Сергей Джевага - Когда оживают Тени [litres]

Последующий час заняли суматошные ремонтные работы внутри субмарины. И они добились того, что вода стала понемногу убывать. Затем Лоркан облачился в толстый комбинезон из нескольких слоев металла, резины и ткани, а Крогер помог ему надеть тяжелый бронзовый шлем и туго затянул болты на шейном креплении. Механик хмуро кивнул сквозь окошко лобового иллюминатора и направился к главному шлюзу, молча поднялся по лестнице с молотком в руке.

Некоторое время бывший офицер стоял, напряженно прислушиваясь и стараясь игнорировать настойчивые расспросы перекупщика. А Лоркан поначалу притих, потом послышалось звяканье металла – стукался шлемом о стенки узкой шахты. И наконец лязгнуло, скрипнуло, через томительную минуту сталь передала три тяжелых удара.

Можно выходить.

От данной мысли штурман оцепенел. Но быстро встряхнулся и подал Плавнику противогаз с маленьким кислородным баллоном.

– Зачем? – удивился делец.

Пришлось придумать историю про воздушный карман в леднике. Немного успокоенный, Том почти без сопротивления вскарабкался по лестнице, открыл люк и юркнул в шлюз. Однако там замер, беспокойно завозился и попытался прыгнуть обратно, наступив ботинком на лицо бывшего гварда.

Разозленный Крогер достал нож и ударил перекупщика в пятку. Взвизгнув, Плавник пробкой вылетел наверх, оттуда послышался стон, удар. Штурман чуть помедлил, двинулся следом. У последней перекладины замер, медленно приподнял голову и пораженно огляделся.

Мир тонул в грязно-белом мареве. В дыму – так померещилось в первую секунду. Но когда по маске поскреблись острые льдинки, штурман осознал, что ошибся. И задохнулся, хоть готовился к чему-то подобному. С немым изумлением посмотрел в клубящуюся и танцующую пустоту. Вздрогнул от удара холодного воздуха, от понимания того, что стен здесь нет… нет… нет!..

Ветер – вплыло полузабытое слово в мозгу. Забытое не одним человеком, но целыми поколениями. И словно проломив незримую преграду, в сознание начали врываться другие слова, знакомые по книгам, но давно утратившие истинное значение: снег, метель, небо.

Да, здесь имелось небо. Изредка во мгле появлялись разрывы, и тогда где-то вверху мелькал желтоватый круг, обрывки чего-то бледно-голубого, смахивающего на дорогое стекло. Мир сочился светом. Без ламп, без прожекторов.

– Крог!..

До штурмана дошло, что Лоркан зовет далеко не в первый раз. Он опустил взгляд и увидел напарника, машущего рукой с носа лодки. Оторопело уставился на куски льда, плавающие в черной воде за бортом, затем снова на механика, выглядящего скорее размытым пятном, тенью, а не человеком.

На секунду сердце обуял ужас, от осознания того, что здоровяка нет, что его поглотили. Но штурман сумел преодолеть приступ паники и, стиснув зубы, выбрался на палубу надстройки. Услышал скулеж и нашел взглядом Томаса.

Перекупщик сидел у основания перископа, съежившись, вздрагивая и глядя вдаль. Без противогаза, с перемазанным кровью и машинным маслом лицом, совершенно безумными глазами.

– Что вы наделали? – тихо выл делец. – Наши тела похитят, наши души пожрет тьма, вечно будем мерзнуть в аду.

Он бормотал что-то, и порой в этом бессвязном шепоте проскальзывали слова молитв. По щекам текли слезы, рот горестно кривился.

Кажется, Плавник окончательно потерял самообладание. А может, и свихнулся.

– Соберись, – приказал Крогер, пнув торгаша в бок.

Без толку. Не заметил удара, лишь съежился сильнее и закрыл лицо ладонями. И наплевать, в таком состоянии он не способен навредить. Но и поможет вряд ли.

Поразмыслив, штурман снял маску, осторожно вдохнул. Воняло мерзко. Серой, аммиаком, чем-то кислым. Головная боль моментально усилилась, а в глотке запершило. Но дышать можно, хоть и с трудом.

Интересно другое. Он читал, что вышедшие на поверхность погибают тотчас, что жить здесь после разразившегося апокалипсиса невозможно. Ложь? Или незнание? Или нежелание знать?.. Страх держит на глубине. Страх заставляет верить церковникам, и те охотно поддерживают его.

Как бы то ни было, но дышать тут точно можно. А значит, и остальное, вполне вероятно, небылицы. Крогер умел мыслить трезво, ограничивать круг задач.

Взглянув на Тома и убедившись, что тумаки не помогут, бывший офицер спустился с надстройки на внешнюю палубу. Чуть не поскользнулся на обледеневшем металле, выругался и, нелепо семеня, побежал к механику.

– Копаешься, – прогудел с недовольством Лоркан. Указал вниз и буркнул: – Подсоби.