Дмитрий Басов - Кольцо

Когда приплыл Элле, они выбрались на камни, продрогшие, но счастливые. Глядя на Тани с дрожащими синими губами, Элле стал собирать сухие сучья, валяющиеся на берегу по линии прилива. К нему присоединились все, и вскоре меж камней запылал небольшой костёр. Впрочем, пока разводили огонь, все уже обсохли и согрелись.

Дэн предложил окунуться ещё разок. Заходить в воду второй раз было ещё холоднее, и Элле хотел было отказаться, но тут Дэн с разбегу с воплем плюхнулся в волну, подняв кучу брызг. Это выглядело столь заразительно, что удержаться было невозможно. Элле с Тани тоже залезли в воду и стали отчаянно брызгаться.

Рори с улыбкой смотрел на них со своего камня. Дэн вылез на песок и подозрительно на него посмотрел.

— Эл! — позвал он. — Давай этого типа искупаем…

Тот ухмыльнулся:

— Да мы его с места не сдвинем. Он же квадратный.

— А мы его покатим. Давай, окружай!

— Эй-эй, люди! Я же крепкий… тьфу, как его — плотный! Я же плавать не смогу!

— Подумаешь! Я тоже плавать не могу, — сказал Дэн.

Рори на всякий случай отодвинулся подальше.

— Вы, люди, все немного сумасшедшие. Ведь вы не можете дышать в воде! И так легко рискуете жизнью. Да ещё веселитесь при этом!

Все собрались у костерка, протягивая к нему руки.

— А правда, Ро, ты никогда-никогда не купался? Ведь бывают реки подземные…

— Реки бывают, конечно. Но не везде. Даже, скорее, редко. Да и вряд ли в них вообще можно купаться — опасно. Нет, гномы не купаются. У нас даже ванн не бывает. Только душевые — чтобы мыться.

Он долго смотрел в огонь.

— Всё-таки каждому своё. Вот мы маленькие были, баловались — через расплавленный металл прыгали в литейнях…

— Расплавленный металл! — ужаснулась Тани. — Но ведь если туда упасть… Даже гном не выживет!

— Да нет, мы же не через ковши прыгали. Через лотки. Ну, в крайнем случае ногой можно влезть — сапог испортить. А так — брызгами только обжигались изредка…

— И этот тип говорит, что это мы сумасшедшие! — Дэн засмеялся. — И вам это разрешали?

— Ну… — замялся Рори. — Нет, конечно. Ругались. Производство всё-таки, какие там могут быть игры.

— Короче, вы такие же бестолковые типы, как и мы, — подытожил Дэн.

Все примолкли, глядя на море и заходящее солнце. Ветерок на какие-то секунды затих, лишь плеск и шелест волн перекликались с потрескиванием костра. Пора было собираться к ужину: наверное, Тарк уже съездил за профессором.

***

Дома и вправду уже все были в сборе. Хоббит вернулся возбуждённый, с горящими глазами. Слова переполняли его, и несколько раз он порывался что-то сказать, но, махнув рукой, останавливался.

Макс не удержался спросить:

— Вас, профессор, просто разрывает от желания о чём-то поведать. Что же вас удерживает?

— Вы правы, Макс. Я… Мне есть что рассказать, Эру! Но что я могу сказать вам, неучам и дилетантам! Флексии, палатализации и редуцирование для вас лишь сотрясение воздуха! — он горестно всплеснул руками. — Пожалуй, надо скорее садиться ужинать. Нет, какой он молодец! Мало того, что выглядит как создание неземное, чуть не сияет, так он при этом мудр как… как… Проклятье! Я ломал голову над одной проблемой чуть ли не половину своей жизни! А он выслушал мой бессвязный бред и задаёт мне вопрос. Один вопрос! И! Я, вижу, что вопрос пустяшный, начинаю отвечать — и вдруг понимаю, что вся моя проблема прозрачней утренней росы. Я мог разрешить её ещё пять лет назад, после того как разобрался с… Слушайте, Макс! Когда уже ужин?

— Минут через сорок, пожалуй. Знаете, Рональд, коль уж вы не видите смысла рассказывать всё нам, то вы можете поведать всё бумаге. И тогда в скором времени вас прочтут сотни сведущих…

Хоббит секунду смотрел на Макса ничего не выражающим взглядом, потом сказал своим скрипучим голосом:

— Вы, Макс, почти такой же мудрец, как эти эльфы… Один только старый хоббит с трудом шевелит своей извилиной. Проклятье! — потом он рассмеялся и нормальным голосом продолжил: — Шучу я. Вы вправду мой спаситель. Где бы мне присесть?

Макс позвал Элле, тот проводил профессора наверх, в свою бывшую детскую комнату. Там уже почти ничего не напоминало о прошлых школьных деньках, но небольшой письменный стол и стул с крутящимся сиденьем сохранились.

Профессор обвёл комнатку глазами, одобрительно кивнул:

— Неплохое местечко.

Он с ходу уселся за стол; Элле достал ему из ящика какую-то старую тетрадь с чистыми страницами, ручку.

— Извините, профессор, компьютер — у папы в кабинете.