Михаил Усачев: Автократия Гоблинов 4 [СИ]

В широкой части летающего корабля, в той, где когда-то был центр святилища и храма, куда могли попасть лишь избранные, сейчас бегала целая куча шальных и придурковатых матросов. Так как корабль был не закончен, то многое делалось прямо на ходу, а маленькая девочка, которая тысячи лет в этом храме жила, сейчас тихонько от этой толпы улизнула.

Выбраться наружу для неё было не так уж и сложно. Вскарабкавшись на самый верх, она оказалась на крыше летающего судна. Принять тот факт, что некогда огромное дерево, жемчужина её леса, вдруг обратилась в это, для неё было, всё же, немного сложновато.

Подставив личико потокам встречного тёплого ветра, она медленно пошла от возвышающейся над основным телом корабля командирской рубки к его носу. Огромные лепестки некогда божественно цветка теперь и в самом деле были похожи на крылья, плавая под телом корабля и раскрываясь в стороны на много сотен метров.

Медленно осматривая свой собственный дом, она видела много следов грубой и спешной работы. Сверху корабля почти ничего не было, за исключением парочки обзорных башен. Они были ниже чем командирская рубка, но зато имели на крыше несколько деревянных стволов, очень похожих на стволы того оружия, которое таскают с собой гоблины. Для девочки не составило труда разобраться, что Лидер этих похитивших её монстров строил не корабль, а настоящую летающую крепость. Судя по тому, что она уже видела, она точно могла сказать, что воевать против армии на таком воздушном судне ей бы хотелось меньше всего на свете. Она и так против этих гоблинов сражаться не хотела, да и не могла. А теперь, с невообразимым поворотом событий, оказалась вынуждена эту страшную машину возглавлять. Всё это случилось так быстро… Так внезапно…

Стоя вот так, на теле летящего над лесом корабля, она всё ещё слышала голоса своих детей, которые пришли сюда чтобы её остановить. Чтобы забрать её из лап гоблинов, и это было впервые за очень, очень долгое время, когда они все про неё вспомнили.

Забавно то, что ей бесконечно много раз хотелось эти слова слышать. Множество лет ей хотелось, чтобы её признали. Оценили. И вот, сейчас, когда это, наконец, произошло, она практически не могла понять, что должна на это ответить… или, хотя бы, что именно должна из-за этого чувствовать.

Появившиеся из ниоткуда гоблины, словно ураган ворвавшиеся в лес и растормошившие его до основания, внесли такой хаос, что даже остановившееся здесь на тысячи лет время вновь стало бежать вперёд, бросая всех прямо на встречу неизбежным изменениям.

С широкой улыбкой на лице, маленький цветочек посмотрела на запад, опустив взгляд. Там, внизу, не так уж далеко от каменной стены и пробитой в ней огромной дыры всё ещё был виден огромный шрам, оставшийся на теле Великого Леса. Выжженная драконьим пламенем поляна с такой высоты была отчётливо видна и, прямо сейчас, на этой поляне возвышался огромный и невероятно зелёный Энт.

На огромном пустыре, где ничего не было кроме угольный пыли и вновь затвердевшей, некогда расплавленной породы, высился один из первых рождённых в этом лесу Энтов. Старый, едва ли ни как сам лес, но зелёный, словно едва родившийся младенец. Последи огромного чёрного поля он был как молодой саженец, вновь проклюнувшийся в пустыне, после небывалой засухи. А затем, вслед за ним, первым саженцем, к небу стали тянуться и все остальные. Пусть и не быстро, пусть это займёт время. Но все молодые саженцы уже принялись рости, видя перед собой такой огромный, выдающийся, во всех отношениях, пример.

— Оставляю этот лес на тебя, ладно? — Улыбнулась маленькая девочка, смотря как некогда чёрная поляна медленно становится зелёной. С её глазами, она могла видеть это яснее, чем кто бы то ни был. И, словно отвечая на этот тихий голос, огромный Энт медленно поднял голову, посмотрев на летящий по небу крейсер.

— Да. — Сухо сказал он, тут же возвращаясь к своей работе. Словно скульптор, который годами мог только наблюдать, а сейчас получивший шанс тоже поработать. Вся эта поляна была его холстом, и он, как художник, горел как можно быстрее за него взяться. — Оставь это мне. Мама.

Почему-то, последние слова этого Энта, сказанные с такой радостью, заставили её немного нахмуриться, словно тот только и ждал, как бы она побыстрее отсюда свалила. Но нахмурилась не поэтому. Ещё пару дней назад она бы от такого обращения очень расстроилась… а сейчас… Она решила просто это оставить. Как есть.

Повернувшись и продолжив свою прогулку, она достигла самого носа корабля. Не очень большой, по сравнению с кормой так и вовсе крохотный, вертикально обрубленный нос быстро рассекал воздух, а она села на самый его край, свесив вниз крохотные ножки.