Ольга Коротаева - Ну, «братец», погоди! [publisher - ИДДК]

– Рыбка… мясо… – встрепенулся дремлющий на подоконнике Хискет. Он покосился на букет «Дыхания дракона» и проворчал: – Лучше бы мух насушил.

– Ты о яйцах забыл, – со смехом добавила я.

– Яйца! – сжался питоху и испуганно огляделся в поисках моей бабули. – Рота, подъём!

И, поднявшись в воздух, улетел под наше с Вииной хихиканье. А мы двинулись дальше.

В зал мы входили через те самые высокие двери, в которых на прошлом балу появился Нанут. Сейчас объявлял гостей его помощник – молодой Эскон. А секретарь Санокона гордо стоял под руку с моей бабулей…

Ну, я предполагаю, что эта величавая женщина в чёрном платье в стиле готик и есть моя бабушка. Вместо розового ирокеза на голове старушки красовался необыкновенной красоты головной убор, – нечто среднее между шляпкой и короной, – который шёл ей невероятно! Извечная трубка отсутствовала… Наверное, бабушка попрощалась с прежней жизнью и открыла дверь в новую.

Я отпустила руку Виины и неторопливо направилась к трону. Мама выглядела растерянной, Санокон был мрачнее тучи, а Роктар будто окаменел. В установившейся тишине я слышала лишь звук своих шагов да стук сердца. Я очень волновалась, переживала, как моя новая семья воспримет приготовленную речь, но отступать и не думала.

Замерев у подножия изумрудного трона, я медленно повернулась к гостям и произнесла:

– Приветствую вас и благодарю за визит. Как вы знаете, мы с Роктаром сегодня отмечаем нашу помолвку. И пусть до брака ещё далеко, я хочу показать будущему мужу, что уважаю его… и его родителей. Верховного колдуна Санокона и его первую жену Авину, которая не может присутствовать здесь.

Я остановилась, чтобы перевести дыхание. Боясь оглянуться, смотрела перед собой. Считая, что делаю всё правильно, с улыбкой продолжила:

– Как любая мать, Авина хотела бы в этот торжественный день обнять своего сына и пожелать счастья. И раз у неё нет такой возможности, я сделаю это за неё. Поэтому я с гордостью надела платье, которое стало её последним нарядом в этом мире.

Я замолчала, понимая, что теперь придётся обернуться. Сердце моё грохотало набатом, щёки горели. Я готовилась встретиться взглядом с Роктаром, не зная, что там увижу. Он разозлился?.. И вдруг ощутила тепло обнимающих меня рук. От облегчения едва не заплакала. Сдерживаясь, прижалась спиной к груди своего парня.

Услышала шёпот:

– Тебе невероятно идёт платье моей матери… любимая.

Повернувшись, я посмотрела в зелёные глаза Роктара и попросила:

– Пригласи меня на танец.

Он отступил и, протянув руку, громко объявил:

– Гелия из мира ведьм, я официально приглашаю тебя на танец… в моё сердце и в мою жизнь. Навсегда.

Брысь, озираясь, осторожно выглянул из кухни. Питоху на подоконнике не было. Обернулся. Фаган увлечённо чистил овощи и, исполнив свою основную обязанность, – накормить кота, – напевал себе под нос весёлую песенку.

Сфинкс выпрямился и уверенно посеменил к выходу. Хозяйка не хватится его какое-то время, а значит, можно порезвиться. Машина стояла там, где её оставила бабка. Брысь приблизился и, повернувшись к колесу задом, с удовольствием потряс хвостом.

Яростно взревел мотор и, хотя демонической машине бензин для движения не нужен, противник пыхнул дымом из выхлопной трубы. Брысь ухмыльнулся и потёрся о капот щекой, оставляя и тут свою метку.

Тот, кто сидел в машине, терпеть этого не мог. Вихрь хлопнул всеми дверцами.

Сфинкс фыркнул: напугать хотел? Это он не присутствовал на организованном бабулей рок-концерте! А Брысю приходилось… Однажды в качестве солиста. Другой раз в роли протирки для гитары, а третий… Стыдно вспомнить! И на газеты старушки, в которых напечатали фото кота, разрисованного автографами членов рок-группы, он напрудил.

Брысь вскочил на капот и неторопливо прошёл до самого окна. Автомобиль принялся неистово дёргать дворниками – понял, что предстоит! Сфинкс лениво потянулся и, медленно выпустив когти, вонзил их в уплотнитель стекла. Машина задёргалась и приподнялась в воздухе.

Сбросить захотел? Кот шевельнул ушами. Да его двое здоровенных приятелей бабули не смогли отодрать от мотоцикла, когда обнаружили спящим на обожаемом «Харлее»! И рисунок пришлось заново рисовать. На одном из нападавших. Когда мужчина вылечил перелом на руке, с которой Брысь содрал тату. Нет, перелом байкер сам себе организовал, когда, кувырнувшись через мотоцикл, не увернулся от падения последнего.