Влад Поляков - Кодекс Крови - Реликт Межклановых войн

Михтрал видел, что Кэйра ничего не поняла, не осознала. Сам же он больше всего хотел, чтобы ближайшее будущее показало глупость творящегося в его голове. Что Нефритовый Страж послужит мощным тараном, взламывающим защиту, после чего только и останется, что добить давних врагов Круга, имевших наглость сунуться туда. где им совсем не место.

Он сейчас командовал собранным пусть небольшим, но войском. Следовало лишь почувствовать себя так, как должно. И всё будет. Совсем всё, ибо так его учили с самого детства. Нефритовый Страж, созданный без ошибок, управляемый его же создателем – это немалая сила. Конечно, Тайреллу было бы неплохо опираться на более цветущую растительность, но вместо этого имелся Цегорах, который магией усиливал уже имеющихся «недвижных детей матери-природы». Оба Жреца выполняли каждый свою работу. Ещё немного и…

Клыку захотелось завыть от первобытнейшей злобы, словно распоследнему Потрошителю. Вот как? Как!? Казалось, даже Нефритовый Страж был пускай не неуязвимым, но крайне опасным. Для его уничтожения требовалось либо действительно большая магическая сила, желательно от работающих в единой связке нескольких магов, либо специальные артефакты, либо… Другие методы тоже имелись, но чтобы здесь, чтобы какие то случайные пиявки, наверняка не ожидавшие такого столкновения с ними, верными Кругу? Невозможно представить! Только представлять не требовалось. Это было, и он в этом убеждался.

Взлетевшая в небо не то сеть, не то паутина, сотканная из нитей Хаоса, искажающая саму реальность. Знакомая, хоть и отвратительная поделка кого-то из Вер-Заррен. И вместе с тем не способная действительно серьёзно повредить Стражу. Потому оба Жреца даже не пытались противодействовать её падению на слепленное из различных растений творение, понимая, что это лишь поможет. Пускай надменные пиявки тратят немалые силы, пытаясь передавить. Если и получится – потратят куда больше, нежели приобретут.

Полусеть-полупаутина, до этого парившая в небе и которую не особо стремились развеять, как бы заманивая, рухнула вниз, опутывая Нефритового Стража. Вроде бы наивная попытка, обязанная закончиться на пользу только им, верным Лунному Кругу, но… Внезапно, прикрытое заклятьями Хаоса и Гнили одновременно, из-за фургонов, в приоткрытую в защитных построения брешь выскочило нечто. Нечто, в сравнении с которым обычные подъятые мерзким колдовском трупы казались безобидными. И эта мерзость совсем недавно была Потрошителями. Была, но теперь, словно собранная воедино из отдельных кусков, являлась чем-то совсем иным. Пиявки называли подобное кадавром, но… Простые кадавры и это чудище разнились, словно уродливая собачка, выведенная для потехи некоторых людишек, и настоящий волк, этот естественный и прекрасный лесной охотник. Только сейчас всё было совсем наоборот. Чудище было настолько отвратительно, что вызывало оторопь даже у него, вроде бы немало повидавшего. Уж тут, в этих краях, подобное если когда и встречалось, то редко. Это по ту сторону большой воды, в Европе, хватало самого разного. Но чтобы здесь!

Мерзость не просто, притягивающая к себе болезненное внимание, вызывающая очередной приступ ненависти и вместе с тем атаковавшая не их, а Стража, скованного на краткие мгновения постоянно меняющейся фиолетовой паутиной. Казалось бы, что может сотворить сшитое из отдельных частей тела и кусков мяса, ураганно гниющее непотребие? Ан нет, может! Именно что сгнить, исторгнув большую часть превратившейся в месиво плоти, что как бы облепила хаотическую паутину. И вот уже нет двух заклятий, есть нечто спаянное воедино, совершенно противоестественное, но вместе с тем действующее. Михтрал видел, как ошеломлённо что-то выкрикивает Тайрелл, как пытается восстановить управление Стражем. Только можно ли управлять тем, что сейчас разлагается на куски, становится уже не частицей природы, а одним из ингредиентов жуткого месива. Становится, и вместе с тем не исчезает. Страж вовсе не развалился на куски, не рухнул, как ему положено было бы. Он изменился. Теперь это были не сплетённые вместе растения, а булькающая и источающая отвратительнейшую вонь гниль, сдерживаемая от растекания лишь той самой магией Хаоса. Хаос, слившийся воедино с Гнилью! Клык и не думал, что такое вообще возможно. Но в чём был уверен точно, равно как и остальные – это не имеет право на существование. И что нет предела извращённости кровососов, способных превратить в жуткое подобие нормальности всё, до чего дотрагиваются: жизнь, кровь, природу, саму смерть, наконец. Всё естественное они делали неестественным, в то же самое время добавляя НЕестеству новые силы, новые возможности. А плата за это… Они готовы были её внести.