Влад Поляков - Кодекс Крови - Реликт Межклановых войн

Никакого оружия. Тем более никакой магии. Просто моё «неспешное» движение было неспешным только по первому впечатлению, да и не ожидали эти двое быстрой и жёсткой реакции со стороны тех, кто совсем недавно сидел себе, что-то обсуждал и вроде бы не пытался как-либо протестовать. Посему… Кулаком по почкам первому, тому, который очень уж удачно стоял. Хороший удар, неоднократно применяемый, наработанный во время вразумления разного рода анархистов-террористов во время вдумчивых и содержательных бесед. Тут и боль и ещё кое-что, куда действеннее. Если ударить правильно, то у жертвы мигом образуются проблемы со справлением малой нужды. Прямо в штаны она справляется и вовсе не от страха, а просто… реакция организма такая.

Второй? А с ним пару мгновений подождать, пусть сперва поймёт, что стон, им слышимый, исходит от дружка, что сейчас оседает на пол, чувствуя себя тоскливо и печально. Ага, осознал. Лапа тянется к револьверу, только вот по меркам местных стрелков во всё движущееся этот индивид безбожно медлит. Пристрелили бы его не то два, не то целых три раза ещё до того, как он бы выхватил свою громыхалу из кобуры и навёл даже не на цель, а в её сторону. Примитив! Ещё и за девушку одной лапой держаться продолжает, чудо в перьях! Удар по кисти руки, тем самым заставляя пальцы разжаться, а револьвер, соответственно, выпасть. И коленом его, да по предмету гордости любого мужчины, нанося очень серьёзную травму и, вполне возможно, переводя урода в состояние тех, кто может оч-чень хорошо петь уникальным тембром. Ага, фальцетом. Самое то для подобной публики, которые к женщине иначе как с грубой силой подойти не в состоянии. А уж для собственных нужд или для нужд какого-то иного выродка… это уже значения в моих глазах особого не имеет.

Были два здоровых урода. Теперь два урода болезных, сильно страдающих. Один позорно обмочился на глазах у не столь почтенной и вовсе не почтенной публики. Второй даже не стонет, а хрипит от боли в расплющенных яйцах. Может и вовсе сдохнет? Ан нет, вижу, что нанесённое увечье всё ж не смертельно. Повезло поганцу… или не повезло. Это уж с какой точки зрения посмотреть.

Выстрел… Два выстрела. Не в меня – хотя они и не представляли бы угрозы из-за практически постоянно активированного пульсирующего телекинетического поля – а в остальных членов шайки. Стрелял Висельник, сейчас радостно улыбающийся. Не забыл друг своего умения художественной стрельбы, которое хоть и уступало умению покойного Клима, но было на достойном уровне. Вот и сейчас два выстрела из револьвера никого не убили, а всего лишь прострелили руки тех, кто попытался достать оружие для продырявливания меня, учившего уму-разуму их дружков-подельников.

Остальные, включая оскалившегося главаря? И хотели бы отреагировать, да не чувствовали себя в выигрышном положении. Хватало лишь одного взгляда в сторону Седрика с Ханной, которые тоже ненавязчиво так держали на мушке незадачливых «мачо в сомбреро и без оных». Развлечение, не более того, восстановление комфортной для нас атмосферы без использовании магии. Ну почти без использвания, поскольку никому не хотелось испытать на себе попадание пули солидного калибра или сразу нескольких пуль. Голова опять же… Если сильное повреждение мозга, то никакая регенерация не поможет. Проверено и доказано многовековым опытом. Ну да сейчас не об этом.

- Вы тут неуместны, выпавшие из-под кобыльего хвоста отходы, - брезгливо цедит Висельник, держа под прицелом оставшихся и игнорируя стоны, проклятья, богохульства, несущиеся со стороны подранков разной степени. – Первой крови достаточно или понадобятся ещё расплёсканные по полу, столам и посуде мозги, которыми вы всё равно редко пользуетесь?

- Ты не знаешь, кто…

- Молчать, Гильермо! – рявкнул главарь… и присовокупил к словам ещё кое-что. Воздействие. Грубое, примитивное и что-то отдалённо знакомое. – Мы под прицелом их револьверов. Они опасны. Для нас, но не только мы здесь… Мы уходим, гринго. И ещё встретимся.

Висельник хотел было добавить нечто язвительное, однако, поймав брошенный в его стороны взгляд Седрика, воздержался. Пусть причина и оставалась неизвестной, однако раз уж многое повидавший гаар-гул изволил таким вот опосредованным образом о себе напомнить… Оно точно неспроста. Глава всей этой нелицеприятной компании – обращались к нему по имени Пабло и прозвищу Зверь – рявкнув, чтобы здоровые помогли раненым и побитым, удалился чуть ли не первым, попутно изрыгая довольно затейливые ругательства с местным колоритом. Испанский язык я, понятное дело. изучил, но вот тонкости… Тут мистические приёмы не помогают. Нужна длительная практика, каковой ни у кого из нас, помимо Седрика, не водилось.