Игорь Лебедев - Метка Зверя - Ассимиляция [СИ]

— Ты что творишь?! — С явной угрозой произнесла девушка, но моментально опомнившись, обернулась к собравшимся и уже мягким тоном продолжила — мы же планировали это на конец мероприятия, а то я даже бутылку не успела приготовить.

Чекистка обезоруживающе улыбнулась, а подвешенные капли в этот момент устремились вниз, растекаясь по полу. Амфибия лишь фыркнул, вновь переводя внимание на Валентина. Эх, надо было сваливать, покуда они своё представление демонстрировали, запоздало подумал парень.

— Ты прав, Ломов, прав — неожиданно согласился актер, улыбаясь — но знаешь, в этот единственный раз, я даже пожалуй порадуюсь неудаче.

Амфибия сделал шаг вперед, разжимая кулаки, но чувство угрозы лишь усилилось. Будто этого было мало студенту вновь начало становится дурно, перед глазами снова мелькнула картина раздирающего собственное горло зверя.

— Видишь ли, конфликты между своими запрещены — продолжал Лев — но коль уж ты не стал частью нас, то все нормально. К тому же, не ты ли обещал мне дуэль в любое время и в любом месте? Так давай же устроим её прямо здесь и сейчас!

Парень задышал часто-часто, с каждой секундой ему становилось все хуже, зрелище зверя уже не просто мелькало, а казалось, поселилось перед его глазами. Он отчетливо понимал, сейчас его накроет и из последних сил старался сохранить рассудок. Да сдохни ты в собственных муках и оставь меня, наконец, в покое!

На краю сознания Валентин слышал, как чекистка пыталась успокоить амфибию, призывая его держать себя в руках, но тот в весьма резких выражениях сказал ей не лезть не в свое дело, при этом назвав её… Младшей? Он точно не ослышался? Они что родственники?

Не успел парень додумать эту мысль, как давление разом пропало. Следующим что он увидел, проморгавшись, был выгнувшийся над столом актер, над которым нависала девушка железной хваткой сжимающая его щеки.

— Понял? — сказала она одно-единственное слово, и Лев замычал нечто невразумительное в ответ, сопроводив свою мысль энергичным кивком — Вот и славно — продолжила она, помогая ему принять вертикальное положение — а теперь…

— Здорово! Круто! Класс! — раздались голоса со стороны наблюдателей, перебивая, уже открывшую рот чекистку и друг друга, некоторые, преимущественно девушки, даже захлопали в ладоши — Скажите, а мы так сможем?

— Конечно, сможете — улыбнулась она им — все, что вам потребуется так это уйма усердия и капелька таланта.

— Скорее наоборот — вставил свои пять копеек амфибия, за что получил тычок в бок.

— Следил бы за языком — цены бы тебе не было талантливый ты наш. А пока повторюсь — обратилась она к остальным — усердие и труд все перетрут.

— Вот увидишь, уже через год я положу тебя на лопатки — сказал Лев, массируя щеки.

— С нетерпением буду этого ждать. Вот только я тоже не собираюсь стоять на месте, а теперь — вернулась она к мысли, строгим взглядом приглушив галдеж остальных — иди и пожми ему руку.

Чекистка кивнула в сторону Валентина. Лев смерил его тяжелым взглядом, а затем посмотрел на девушку. Возразить что-либо он не смел, но и соглашаться не желал. Ситуация складывалась патовая. Ломов даже задумался, не протянуть ли ему руку первым проявив инициативу.

Заметив создавшуюся заминку, чекистка приобняла Льва за плечи и увела на пару шагов в сторону. О чем именно они там говорили, Ломов не слышал, до него доносились лишь отдельные фразы, причем принадлежавшие амфибии.

— Он-то?… — Актер обернулся и еще раз всмотрелся в лицо Валентина — А почему тогда?… Правда что ли?… Не веришь, спроси… Цио — эти слова принадлежали уже девушке. Он расслышал окончание чьего-то имени, но и только. Честно говоря, этот огрызок ни о чем ему не говорил.

Закончив совещаться, они вернулись обратно и, что удивительно, Лев уже не смотрел на него как на врага народа. Похоже эта импровизированная терапия благотворно на нем сказалась.

Актер протянул Валентину руку с утвердительно-вопросительным «мир» и, хотя парень все еще считал его редкостным козлом, жест оценил. Человек сумел наступить на горло своей гордости как-никак, пусть и под давлением обстоятельств, а это достойно небольшого уважения.

— Мир! — подтвердил Ломов, сжимая руку Льва, и в этот момент их рукопожатие накрыли ладошки чекистки.

— Мирись-мирись и больше не дерись — сказала она, посмотрев в глаза сначала одному, а затем другому парню.

Первым не выдержал Ломов, засмеявшись во весь голос. По крайней мере, больше злиться он не мог. К нему присоединился и амфибия, похоже, разделяющий это чувство, а под конец подключилась и сама виновница.