Пальмира Керлис - Не пойман – не принц

Кеннет заметно изменился в лице, я затаила дыхание. Я знала… До последнего надеялась, что мама его не предавала! Ну или на то, что все было не так уж просто и однозначно. Августа, как ни крути, хороший человек. Искренний, с обостренным чувством справедливости, иначе не занималась бы тем, чем занималась, и не заслужила бы любви всех тех девочек в зале. Не верю, вот не верю, что она могла бросить сына. Сбежать, думая лишь о себе. Невозможно!

– Вас… – пробормотала я через силу, превозмогая любопытство, – оставить наедине?

Августа неопределенно передернула плечами и обратила красноречивый взгляд на Кеннета, тот ответил на ее невысказанный вопрос:

– Лёне про Касиуса все известно.

Видимо, я остаюсь! Вновь нарисовался официант. Передо мной поставил стакан воды, перед Августой – бокал мартини. Звякнув льдинками, она отпила и продолжила:

– Я была для него идеальна – поначалу. Одинокая иномирянка, ни бум-бум в огромном чужом Эсмире, ни к чему не приспособленная, не умеющая о себе позаботиться. Ни единой родной души рядом, полная зависимость. Командуй, ставь любые условия – возникать не будет. Я пыталась, конечно… Сразу поняла, как глубока задница, и подала прошение о возвращении на Землю, еще будучи беременной. В высочайшую межмировую комиссию, чтоб их на ошметки разорвало. Отказали, поскольку Касиус, как отец будущего ребенка, согласия не дал.

Августа до скрипа сжала бокал, но отпустила до того, как брызнули бы осколки.

– Пришлось остаться, – темнота в ее глазах будто сгустилась, – жить с ним было адом. Ошиблась, что – подумаешь, нет у него эмоций и, считай, души. Пусть живет себе, а я как-нибудь рядом, но отдельно. Ни хрена. Ему эмоций не хватало, ох как не хватало. Ощущений, адреналина, переживаний. Своих нет и быть не могло, так добирал за счет других, любым способом – хоть наизнанку вывернуть и потрясти.

– Я знаю, – тихо, очень тихо отозвался Кеннет.

Августа пригубила из бокала, с коротким кивком, что тему развивать не будет, я невольно поежилась.

– Ну, сдаваться я легко не собиралась, – она ядовито усмехнулась. – У меня был план. За пять лет в Эсмире освоилась: влилась в местное не высшее общество, нашла друзей и полезных знакомых, работу в кукольном театре. У подруги, ты ее наверняка помнишь, на все спектакли ходили…

Кеннет кивнул, я тоже. Мы у нее были! В старом районе, в том заброшенном ныне театре, где я сделала ханика Шанечку.

– С ней вдвоем мы планировали проект, – усмешка с лица Августы исчезла, – вроде маленького бизнеса, чтобы я смогла жить сама. Встать на ноги, а потом переехать с тобой подальше от Касиуса. Только не успела, он раньше понял, к чему все идет. И удовлетворил то мое прошение пятилетней давности о возвращении на Землю. Мол, хочешь – вали, больше не держу. Я поставила условие, что ты отправишься со мной, и Касиус сказал, что не против и так будет лучше. Что в не магическом мире у тебя не возникнет проблем с его чертовым демоном, который неизбежно начнет через пару лет ломиться за той же сделкой.

Кеннет стиснул зубы, она опустила взгляд в бокал мартини и закончила:

– Я была дура. Дура, что поверила. В последний момент он заявил, что ты остаешься, поскольку лишиться сына репутации Дэлманов повредит, а я его достала, и давай прощай. Не помню толком ни портал, ни самого возвращения. Выкинули на фиг, пока была под этим его темно-демоническим воздействием.

Память услужливо подкинула воспоминаний, я вздрогнула. Помнила тот эффект. Скованности, тумана в голове, невозможности сопротивляться. Когда толком не понимаешь, что делаешь, но делаешь.

– Вернуться шанса не было, – подытожила Августа, – начала свою жизнь с нуля. Неплохо получилось…

Она наполовину осушила бокал и подняла глаза на Кеннета, определенно ожидая ответного рассказа.

– Я прятался в твоей квартире, в общем-то успешно, – отозвался он, – а в семнадцать уехал из Эсмира, при первой возможности.

– В университет? – Ее вниманием опять завладело кольцо на моем пальце. – Знаю, опережаю события. Но откуда у вас фамильный артефакт владыческой семьи?

– От Клелии, младшей дочери Рейналда. И нет, не опережаешь. К нему я от отца и уехал.

Августа поперхнулась, ее брови красиво взлетели на лоб.

– Он искал тебя, – добил Кеннет, – не нашел. Тогда нашел меня.

– Зачем?! – Она откашлялась. – Что за?..

– Припекло. Сдал политические позиции, срочно потребовалось реанимироваться. А тебя в Эллодиа ему припоминают часто. Считают героиней, а его конченой сволочью.