Искандер Севкара - Герой по принуждению

Выстрелы не произвели никакого впечатления на огромного великана, похожего на скандинава и на его друга, высокого красавца-брюнета, которого он назвал бароном де-Турневилем, как не испугали они тех очаровательных, высоких девушек, что пришли вместе с этими молодыми людьми в ночной клуб "Мономах" и веселились в нем столь радостно и беззаботно, что это вызывало удивление. Все они, под грохот автоматных очередей, заметались по танцевальному залу и делали это вроде бы совершенно бессмысленно.

Однако, если кому-либо в голову пришлось спокойно понаблюдать за ними, то он смог бы увидеть, что всякий раз, когда бандиты открывали огонь, они принимали на себя все пули, словно им не были страшны выстрелы автоматов. Впрочем, как раз так оно и было, ведь спутники Олега Кораблева были заговорены от куда более серьезного оружия, чем какие-то бандитские автоматы. В результате пулями оказались иссечены стены и декорации, разбиты несколько прожекторов, но никто из посетителей не был даже ранен.

Когда бандиты расстреляли все патроны, все они оказались в кольце. Сэр Харальд Светлый и его друг, барон де-Турневиль, которые были от бандитов в нескольких метрах, уже собрались было вступить в рукопашную схватку, как их опередил молодой, худощавый, но крепкий парень, до этого спокойно лежащий на полу и внимательно наблюдавший за суетливыми и беспорядочными действиями налетчиков. Легко и пружинисто он вскочил на ноги и молниеносно бросился на ближайшего к нему бандита, нанося ему сокрушительный удар ногой в челюсть. Собственно, на этом активные действия бандитов закончились и им пришлось испытать не только всю горечь поражения, но и отведать крепких тумаков, посыпавшихся на них, буквально со всех сторон.

Неизвестно, чем бы для них все закончилось, если бы не подоспевший наряд милиции, а затем не приезд целого подразделения рубоповцев. Однако, по какой-то странной прихоти милицейского начальства, вместо того, чтобы разобравшись с инцидентом на месте, тут же отпустить посетителей ночного клуба, рубоповцы замели их всех вместе с бандитами. Молодых людей уже и так до полусмерти напуганных выстрелами, вновь начали стращать. Их грубо поставили к стене и начали обыскивать, пока другие крепкие лбы, одетые в камуфляж и бронежилеты, выволакивали бандитов, уже закованных в наручники секьюрити клуба. При этом с молодежью не церемонились и в случае малейшего неповиновения в ход шли резиновые дубинки. Харальд, становясь к стене, негромко поинтересовался у красивого брюнета, которого он назвал бароном:

— Роже, тебе не кажется, что эти грубые и наглые солдафоны облаченные в свои дурацкие каски и бронежилеты, ничуть не меньше заслуживают хорошей взбучки, чем те глупые и спесивые бандиты, которые хотели ограбить этих милых и веселых молодых людей?

Не успел Роже ответить ему, как здоровенный рубоповец моментально нанес Харальду жестокий удар резиновой дубинкой по почкам, сопровождаемый грубой руганью:

— …! Заткнись, козел! Ставь шире ноги и не гавкай!

Тот парень, который после автоматной стрельбы первым бросился на бандитов, стоя у стены с широко раздвинутыми ногами, тихо шепнул Харальду:

— Послушай, мужик, стой тихо и не дергайся, а не то загремишь в обезьянник на тридцать дней. Ничего, они малость поиграют с нами и успокоятся. Потерпи немного.

Однако Харальд не успокоился. Наоборот, он повернул голову и глядя на здоровенного амбала в черной, вязаной маске, громко сказал ему:

— Милейший, я предсказываю тебе, что уже сегодня к вечеру ты будешь горько раскаиваться в своей наглости, грубости и свинстве, которые ты проявляешь по отношению к нам. Клянусь Иисусом, ты очень горько пожалеешь об этом!

В ответ на Харальда обрушился град ударов, но он даже не шелохнулся, а его друг Роже сказал:

— Да, мой друг, эти ублюдки, хотя они и служат закону в этом городе, ничем не лучше бандитов. Их действия были мне хотя бы понятны, но я не нахожу объяснения поступкам этих людей, которые беспричинно издеваются над безоружными молодыми людьми, подобно тем негодяям, которые во время штурма Константинополя, вместо того, чтобы идти на приступ, грабили и убивали беззащитных поселян.

На барона де-Турневиля так же обрушился град ударов и он уже был готов взорваться, как вдруг раздался громкий окрик:

— Сержант, хватит заниматься херней, иди сюда, ты мне нужен! Потом будем разбираться с этими мудаками.

Парень, стоявший рядом с Харальдом, все так же шепотом сказал обоим друзьям: