Дженнифер Арментраут: Храбрые [ЛП]

Рен считал меня храброй, и я была храброй, но в такие моменты я… Совсем себя таковой не ощущала.

— Я просто спала, — прошептала я, тяжело вздохнув. — Тебе лучше снова заснуть. Завтра у тебя много дел.

Рен покидал место, которое я теперь называла «Отель Добрых фейри», чтобы узнать может ли он помочь в поисках суперважного кристалла.

Изначально этот кристалл принадлежал хорошим фейри — Летним фейри. Орден забрал его у них, а Вал украла его у Ордена и теперь он у Принца. Без кристалла мы не сможем снова запереть Принца в Иной мир.

— Айви. Сладкая. — Голос Рена стал нежнее, когда он положил ладонь на мою руку. От прикосновения я вздрогнула. — Поговори со мной.

— Я говорю. — Я прервала контакт, встав с кровати. Как только мои ноги коснулись пола, я начала двигаться. Терзающая меня пустота внутри начала расти. — Думаю сходить на тренировку.

— В три часа ночи? — в его тоне сквозило недоверие, и я не могла его за это винить. Тренировка среди ночи и правда казалась нелепым занятием.

— Ага. Во мне кипит энергия. — Вариант лечь обратно к Рену сейчас, когда в моем желудке было это ощущение, а в голове такие мысли, я даже не рассматривала.

Именно в этот момент в моей голове всплыли слова Фэй, которые она произнесла в ту ночь, когда помогла мне сбежать от Принца: «И если ты продолжишь питаться, то пристрастишься к этому. Возможно, ты уже пристрастилась».

Рен знал о кормлениях, о том, что возможно я кого-то этим убила, но не винил меня ни в чем. Он даже верил, что я не причиню ему вреда. Что я не поддамся той темной части своей сущности, которая проснулась, пока я была в заточении, части фейри, которая знала, что такое кормление и какие ощущения оно приносит.

И насколько просто это было.

Рен доверял мне, но я сама себе не доверяла.

В данный момент я не могла позволить себе слепую веру, потому что, случись мне навредить Рену, как я уже навредила другим, я бы никогда себе этого не простила. Во рту пересохло, пока я бестолково сжимала и разжимала кулаки.

— Айви?

Осознав, что я потерялась в собственных мыслях, я быстро заморгала и сосредоточилась.

— Ты видел спортзал, что у них в подвале? Он даже меня привлекает своей беговой дорожкой.

Конечно же, он видел спортзал.

У Рена не было бы такого шикарного тела, не будь он близко знаком с каждым тренажером в спортзале.

— Почему бы тебе не вернуться в кровать вместо того, чтобы тащиться в спортзал в три часа ночи? — спросил он. — Мы можем посмотреть какой-нибудь сериал. Уверен, ты пропустила несколько новых эпизодов «Ходячих мертвецов».

Я и правда пропустила много эпизодов моего любимого сериала про зомби, что было отстойно, потому что каждый раз, когда я встречала Динь, он едва сдерживался, чтобы не выдать спойлеры. То же самое было и со «Сверхъестественным».

Сладкая, почти мучительная волна нестерпимого желания заполнила мой желудок, временно перекрывая темные мысли на задворках моего сознания. Я хотела бомбочкой нырнуть в эту кровать, свернуться в объятиях Рена и уснуть в его руках, слушая, как Рик Граймс снова превращается в Рика-диктатора, которого мы все знаем и любим. Это было бы совершенно нормально, а одному Господу известно, насколько сильно и давно я жаждала нормальности.

Именно поэтому я когда-то поступила в колледж, несмотря на то, что у меня уже была работа. Ну, то есть когда-то была работа в Ордене. Кто знает, как дело обстоит сейчас? Но мне хотелось знать, какого это вставать по будильнику и идти на занятия или на работу, на которой не нужно волноваться о своей смерти или узнавать о смерти своих коллег. Нормальность означала также походы в рестораны и в кино. Смотреть бесконечные сериалы и не волноваться о возможно предстоящем конце света. Нормальность означала, что моя лучшая подруга не превратится в предательницу и не умрет из-за своих собственных действий и выбора.

Нормальность очень сильно недооценивают.

Прикроватная лампа включилась без предупреждения. Свет залил комнату, достигая того места, где стояла я. Во мне проснулся какой-то странный инстинкт. Сама не знаю почему, но я не хотела быть увиденной в данный момент. Я уж было попятилась от света, но в тот момент, когда я встретила взгляд ярко-зеленых глаз, застыла на месте.

Рен Оуенс был… Боже, он был красив особенной дикой красотой. Он напоминал мне осень в северной Виржинии, окрашенную в золото и медь. Его волосы были в беспорядке после сна и спадали на лоб, словно умоляя зачесать их назад. Длинные густые ресницы, которым я начала завидовать с первой секунды, обрамляли его невероятные глаза. Его высокие скулы отлично сочетались с челюстью, которую, казалось, высекли из камня. Нос Рена был сломан, но каким-то образом это лишь добавляло шарма его красивому лицу. Пухлые губы часто украшала усмешка, а когда он по-настоящему улыбался — появлялись ямочки.