Роман Романович: Собиратель [СИ]

Последним, кто зашёл ко мне в ту ночь — был сам князь. Уверен, что ему на текущий момент доложили максимум собранной информации.

— Здравствуй, Эдгард, — вошёл он в комнату. Что примечательно — сам пришёл, а не меня к нему привели. Не то, чтобы это супер показательно, учитывая, что я и так в его доме по сути нахожусь, но всё же демонстрирует особое отношение. — Князь, — я встал ещё в тот момент, когда дверь открывалась и сейчас поклонился, как того требовал этикет. — Ты не против? — указал он на кресло. Меня всегда поражает эта его вежливость. Будучи тем, кто отдаёт здесь приказы, он, тем не менее, всегда спрашивал. Я не обольщался, думая, что ему и правда разрешение нужно. Но отмечал, насколько он тактичен и вежлив. Это то, что мастер этикета называл хорошим воспитанием. Тем, кто на самом верху нет смысла кичится и что-то кому-то доказывать. Совсем не похоже на маленьких людей, которые пытаются занять как можно больше места и показать силу, которой у них нет. — Сегодня многое изменилось, — начал он, когда мы оба сели. Я промолчал и он продолжил, — Это нужно обсудить. — Слушаю. — Первое, что нам нужно обсудить — это то, что информация о тебе ушла нашим иностранным противникам. А значит, игры кончились. — Какие у этого последствия? — новость не то, чтобы новая. Я уже и так знал об утечке. — Ты выбрал правильное слово — последствия, — взгляд темных глаз князя был пронзителен, как холодная зима, — С момента, как о тебе узнали, ты оказался под прицелом. Как и твои близкие. Мне жаль, что так вышло... Но что сделано, то сделано. В его словах скрывался укор. Если бы я сообщил о Коршунове, этой ситуации не возникло бы. Справедливо и другое: если бы люди князя лучше работали и не пытались мутить сложные схемы, этого бы тоже не произошло. Иначе говоря, каждая из сторон несёт ответственность и теперь нам всем предстоит разбираться с... последствиями. Может поэтому князь и не обвиняет прямо, так как его ведомство облажалось. Но тут какое дело. То, что они упустили Коршунова, имеет последствия, это да, но для каждого — разные. Для князя и его людей — одни последствия. Для меня и моих близких — другие. С точки зрения последствий для князя это его ошибка, что Коршунов их обскакал. У меня же своя ошибка, что я не решил ситуацию с, по сути, врагом. То есть, если Коршунов закинет гвоздевым бомбу в дом, то винить мне будет некого, кроме себя. — Информация ушла через Романа Коршунова или через нападавшего? — Его зовут Ярослав, — наконец-то мне кто-то сообщил имя, — Мы точно не знаем. На момент нападения и попыток пробиться на место боя чужого ходока, по словам прислуги, Роман Коршунов находился дома. — Значит, он тут не причём? — Коршунов нанял Ярослава в качестве охраны. Совпадением это быть не может. Также кто-то убил Волкова. — Волкова? — удивился я, вспомнив того парня, с которым у нас вышел недоконфликт. — Да. Ярослав ходил под его личиной. Они с братом чем-то занимались. Чем-то нехорошим. Так что нельзя сказать, что Роман Коршунов — не причём. Вот как. — А Коршунов сейчас... — К нему кто-то пришёл в дом, предупредил и они с сестрой исчезли. Предположительно, он ушёл с иностранным агентом. Князь не продолжил мысль, но я и сам понял. Всё, что видел Роман в моём исполнение, теперь известно иностранцам. Молчать ему нет смысла. А то, что ему зададут вопросы, я почему-то уверен. Это просто логично. — В любой момент тебя могут попытаться похитить или убить. — Это довольно сложно, — заметил я. — Не зарекайся. При тщательной подготовке победить можно кого угодно. — голос князя на пару градусов потяжелел и я притих. Тем более, он прав. Я и сам не раз побеждал тех, кто сильнее, благодаря подготовке. Тем более, он прав дважды. Слишком много стало известно обо мне. Предположим, что Роман и правда не знал, что Ярослав нападёт на меня. Может быть такое? Не удивлюсь, если честно. Ярослав показался мне больным на головы, зацикленным на том, чтобы убить меня. Роман же наоборот — произвел впечатление человека, который единственное, что хочет — чтобы отвалили от него. Хотя нет, стоп. Будь так, он бы не связался с Ярославом. Ладно, мотивая парня интересна, но сейчас не важна. Гораздо важнее — та фигура, которая наблюдала за атакой Ярослава. Раз уж пленный заявил, что за ним стоят влиятельные люди, значит они сотрудничали. И значит парня кто-то надоумил, подготовил и использовал в своих целях, чтобы... — Князь... — сказал я задумчиво, — А когда на меня с Екатериной напал Атаманов старший... Были обнаружены следы присутствия кого-то чужого? — Нет. Но это ничего не значит. К чему вопрос? — заинтересовался Анастас Владимирович. — Да просто подумал, что этот иностранец скорее всего подтолкнул Ярослава к тому, чтобы тот напал меня. Уж точно как-то в этом участвовал. Иначе откуда он оказался рядом и зачем хотел пробиться к пленнику? А раз так, то возникает вопрос, зачем ему это. Зачем устранять меня? Я человек маленький и единственная причина, это то, что иностранец уже что-то знал. Единственное, где я мог раскрыться — это когда ранил Атаманова старшего. — Много допущений, но такое может быть, — не стал отрицать князь. Получается, наш враг... А это именно наш, потому что мы теперь в одной лодке... Хитер, коварен и любит проворачивать дела чужими руками. За то время, что живу в этом мире, одно понял очень хорошо — я совсем не приспособлен к жизни в социуме и уж тем более хитроумным схемам. И если к социуму я постепенно адаптируюсь, то набраться опыта в интригах мне было негде. Поэтому опасно думать, что я умнее такого противника. А значит надо исходить из того, что знает он ещё больше, чем мы думаем и что сможет подготовиться к любому моёму приёму. — Также в любой момент могут похитить или убить твоих близких. Уверен, связь с Гвоздевыми уже не является тайной. — князь накидывал камней на и без того тяжёлую ситуацию. — Мне сказали, что за ними присматривают. — Так и есть. Они пока не в курсе произошедшего и весь день за ними присматривали наши люди. Благодаря твоим устройствам вероятность неожиданностей близка к нулю, но это пока... Как только враги изучат наши возможности, то найдут решение. Ещё один скрытый намёк. Благодаря устройствам... Делай больше устройств и тогда риски ещё снизятся. — Присмотр — это полумера. Поэтому тебе надо решить, что делать дальше. — Мне? — не удержался я от вопроса. — Тебе, — устало ответил князь, — Это твои близкие. Я уважаю твоё право самому их защищать. Возможно, кому-то другому показалось бы, что князь так скидывает ответственность и головную боль на меня. Сам я так не думал. Успел уже немного пропитаться «духом аристократии». В этом мире ценится личная сила. А сила идёт рука об руку с готовностью нести ответственность. Если мне предлагают самому решить, как поступить, значит достаточно уважают. Мол, твои близкие, поэтому тебе и нести за них ответственность. — Поэтому есть два варианта. Первый — ты сам их оберегаешь. Второй — могу предложить их перевезти куда-то в другое место. Новые имена, полное обеспечение — об этом можешь не беспокоиться. Ольга Гвоздева талантливая целительница — мы можем ей предоставить наставников. Несколько лет проведет вдали от столицы, обучится, а дальше видно будет. Для Сергея Гвоздева, уверен, тоже дело найдем, скучать ему не придётся. Щедро. И опасно. Чем больше я возьму, тем выше долг. — Если ты беспокоишься о долгах, — князь легко считал мои мысли или просто догадался, о чём я могу волноваться, — То не волнуйся. Повторюсь, игры кончились. Нам всем придётся работать с полной самоотдачей, чтобы... выжить. В этот раз скрытых смыслов было гораздо больше. Князь предлагал помощь, чтобы снять с меня груз и чтобы я мог полностью посвятить себя делу. Также вдогонку предлагалась мотивация. Пока живы враги, всегда есть риск, что меня захотят убрать или как-то повлиять, в том числе через близких. А значит, тут два пути: либо перебить всех врагов, либо нарастить силу, чтобы у них ничего не получилось. Было и ещё кое-что. Если Гвоздевы окажутся где-то у Медведевых, то... Считай, они будут в заложниках, на случай, если я начну чудить. Сомневаюсь, что князь когда-то опустится до прямых угроз, но это не значит, что я не должен рассматривать эти риски у своих решений. — Решать здесь не совсем мне. Надо спросить у самих Гвоздевых. — С этим сам разберешься. Дождешься утра? — Да. Если разбудить ночью, — а за окном была непроглядная темень, — То добром это не кончится. — Тогда нам нужно обсудить другой вопрос — твою безопасность. — Только не говорите, что предлагаете мне спрятаться. — Это было бы разумно. — Но княжеская семья же не прячется? Вопрос не совсем справедливый. У княжеской семьи есть возможность обеспечить себе плотную охрану. — Тем более, если за мной придут, это будет отличным способом переловить всех недругов. — Ты предлагаешь себя в качестве приманки? — лицо князя никак не изменилось. — Сомневаюсь, что меня завтра же попытаются убрать. Скорее начнут с изучения. А это шанс отследить их. Кто бы не пришёл. Князь замолчал. Хотел бы я сказать, что по нему было что-то видно, но нет. С таким же успехом можно смотреть на кирпичную стену и пытаться угадать её эмоции. — Боюсь, ты не совсем понимаешь серьезность ситуации. Да неужели, — чуть не сказал я. Удержал слова. Но по взгляду и выражению лица князь и сам увидел ответ. После многих лет в умирающем мире, после того, как Соколовых вырезали у меня на глазах, после лаборатории, нападений, сражений, похищений... — Я хорошо понимаю риски. Поэтому и не хочу скрываться. Не для этого я сбежал из другого мира, чтобы прятаться. Может это и звучит безрассудно, но не хочу и всё. Тем более, у меня уже есть задумки, какие меры противодействия разработать. — Что же... Это твой выбор. Нам придется усилить твою охрану. Что в переводе означает, что и мне придётся работать больше, чтобы оплатить эту охрану. — Как скажете, — смиренно согласился я, кивком давая понять, что уловил и не обозначенную часть договора. — Второе, что я хотел обсудить — это твоё участие. Но для этого нам надо решить другой вопрос. — Какой? — Какие ты можешь предоставить гарантии, что действуешь на нашей стороне? — Только логику, — ответил я немедля. Успел подумать над тем, что произошло и прикинуть варианты развития беседы, — Желай я что-то сделать клану Медведевых — давно бы уже сделал. Думаю, вы теперь понимаете, что это в моих силах. Опасный момент. Может и не понимать... Но тогда я не знаю. Открытая демонстрация моих возможностей должна была впечатлить. Князь на слова никак не возмутился, но и другой реакции не показал. Поэтому я продолжил. — А что касается долгоиграющих планов... Я много думал и, если честно, мне не хватило опыта, чтобы придумать, зачем городить что-то настолько сложное, чтобы... Да я даже не знаю, что можно сделать такого, что нельзя более простыми методами. — Спасибо за честность, — кивнул мужчина, — Но ты общаешься с моей дочерью и это меня беспокоит. А вот сейчас промелькнула угроза. Интересно, это я проницательностью где-то обзавёлся или князь так мастерски владеет интонацией, что в моей голове рождаются верные мысли? Его слова я воспринял так: не смотря на всю мою опасность, если дойдёт до конфликта или если я как-то затрону наследников, то меня ничего не спасёт. Самое интересное, что я уверен — князь завёл этот разговор не потому что опасается, а потому что хочет направить мои мысли в нужную сторону. Ну и посмотреть, как я буду реагировать. — Простите, князь, но мне нечего вам предложить, кроме как честного слова и... того опыта общения, которое мы накопили. — Не было момента, чтобы ты поступил плохо в отношение нашей семьи, — озвучил он. — Надеюсь, мы сможем продолжить то, что начали. Мне было далеко в мастерстве скрытых угроз до князя, но это не значит, что я совсем ничего не могу. Ставки однозначно выросли. Я оказался не тем, кем меня представляли. А если хорошо подумать, то с точки зрения князя моя благонадёжность под большим вопросом. Способности неизвестные, детство провёл в лаборатории... Да мало ли что там со мной сделали. Может голову промыли. Если подумать, то единственная причина мне верить, это и правда лишь отсутствие мотива закручивать столь сложные схемы. — И я надеюсь, — ответил он мне в тон и спустя секунду наваждение, будто я сижу рядом с диким зверем, исчезло, — Обсудим твоё участие. — Дайте мне несколько дней. Если есть конкретные пожелания — я готов выслушать. А через пару дней предоставлю новые... кхм... инструменты. — Пожелание одно — нам нужна защита от меняющих лик. — Я не всевластен. Изучив всего лишь один... образец, не могу гарантировать, что моя технология будет работать во всех случаях. Сделаю, что смогу. — Хорошо. Тогда это всё, что я хотел обсудить. Князь собирался встать, но я чуть подался вперед. — Князь... Могу я задать вопрос? — Конечно, — опустился он обратно в кресло. — Чего не хватает миру, чтобы прекратить... бесконечную войну и разрушения? Меня давно этот вопрос занимает. Как и умы многих философов из моего мира. Никто так ответа и не нашёл. Практического ответа, имею ввиду. Поэтому мне подумалось, что задать такой вопрос правителю страны было бы неплохим способом получить пищу для размышлений, если он ответит. — Пока есть люди, которые готовы продвигать свои интересы за чужой счёт и в ущерб другим — это останется неизменным, — ответил Анастас, подумав. Если мой вопрос его и удивил, то виду он не подал. — Тогда проблема в алчности? — Ты поднял философскую тему, Эдгард. Отвечу образно. Чего не хватает человеку, который завидует, живет в грязи, не думает о будущем, вечно обвиняет других, пьёт и травит себя? Или чего не хватает маленькому ребенку, который ломает игрушку и плачет, когда она сломалась? — Здравого смысл? — Взросления. Им обоим не хватает взросления, Эдгард. — Тогда, получается, что бы люди не получили извне, какую бы технологию не освоили, они также продолжат воевать? — Да. — И если дать им блокираторы... — То в первую очередь это будет использовано, как военная технология. В основном аристократами против аристократов. Возможно и обычные люди присоединятся. Кто-то для защиты использует, но обязательно найдутся и те, кто для нападения. — Если так рассуждать, тогда проще не давать никаких технологий людям в руки, пока не повзрослеют. — Может и так, — легко согласился князь, — Вопрос в том, как человечеству повзрослеть. Хочешь дам совет? — Хочу. Совет от князя? Заверните два. — Думать о судьбе всего мира — опасно. Найди себе задачу по плечу. Лично я бы не справился со всем миром. Поэтому занимаюсь тем, что в моих силах — пытаюсь сохранить мир на территории отдельно взятой страны. Для чего, к сожалению, приходится и воевать. Я не видел в этом мужчине лукавства, бравады или чего-то. На прямой вопрос, он ответил то, как и правда думал. — Спасибо, князь, — я встал и поклонился. — Доброй ночи, Эдгард. Тебя вернуть домой? — Было бы неплохо. Князь кивнул, коснулся меня и я оказался у себя в комнате. Лихо он. *** Утро началось с привкуса кошачьего лотка. Откровенно говоря — дерьмово оно началось. Не в плане событий, а в плане настроения, с которым я проснулся. Как бы мне не хотелось, серьезные вопросы откладывать было нельзя, поэтому встав пораньше, перекусил плотно, собрался и отправился на выход. Про свою машину я забыл, а зря. Ей точно в бою досталось. Перед тем, как покинуть родовые земли видел на ней следы от пуль. Вспомнил я об этом, когда окинул взглядом двор. Что странно — машину нашёл. Полностью новую. Уж старую от новой я отличу. Номера мои, модель та же самая, всё остальное тоже не отличается... Кроме всяких мелких деталей, которые появляются от использования. Дверь оказалась открытой. Ключи нашлись прямо на водительском кресле. Быстро люди князя работают. Ещё один пример политики в отношение меня: мы берем на себя бытовые мелочи, чтобы ты не тратил время и занимался тем, что действительно важно. Как выехал из двора, направился сразу к Гвоздевым. Надо было успеть до пробок, перехватить их до того, как Сергей уедет из дома. Успел вовремя. Он как раз выходил из калитки, когда я подъехал. — Эдгард? — удивился мужчина при виде меня. — Я с плохими новостями. Боюсь, на работу ты сегодня не пойдешь. — Ольга не обрадуется, — опустил он плечи, но потом распрямился, — Ну заходи, расскажешь, что случилось. *** — Опять переезжать?! — реакция Ольги была ожидаемой. Я ничего утаивать не стал. Объяснил, что работаю с князем. Что мои наработки для него важны. Что об этом узнала иностранная разведка и есть риск, что через близких людей на меня попытаются повлиять. Поэтому им надо уехать. Также я рассказал про вариант с обучением. — Мне жаль, что так вышло. — Успокойтесь, — в голосе Сергея прозвучала твердость, — Нам не впервой, Оль. Справимся. А ты, Эдгард, не вини себя. Такова жизнь. Мы и не рассчитывали, что получится вечно сидеть на одном месте. Так что не думай, что в чём-то виноват. — Пойду собираться, — вздохнула Ольга, не став дальше злиться. — Время то у нас есть? — Есть. Сколько нужно, столько и собирайтесь. — Хорошо. Ольга ушла, а мы с Сергеем вдвоем остались. Он уже позвонил на работу и предупредил, что его сегодня не будет. — Не знаю, когда увидимся, — начал я разговор, — Поэтому хочу кое-что передать. Это нужно хранить в тайне. — Это связано с работой на князя? — Да. — Тогда может лучше не надо? — Это вопрос безопасности. Держи, — протянул я несколько амулетов, — Это защита от пуль. Выдержит пару очередей из автомата в упор. Пули повиснут в воздухе, будет время среагировать. Также и с гранатами. Зависнет рядом с тобой, будет десять секунд на реакцию. Это блокиратор ходоков. Прокрути на тройку и к тебе никто не сможет пробиться. По мере того, как я говорил, глаза Сергея лезли на лоб. Он натурально побледнел, открыл рот, глаза распахнул... — Ты... шутишь? — выдавил он из себя. — Я сказал — ты запомнил. Запомнил и забыл. Держи рядом. Используй только в крайнем случае. Ольге не говори. — Понял, — кивнул он. Амулеты исчезли в его карманах. — Надеюсь, эта история быстро закончится и вы сможете вернуться к нормальной жизни. — Учитывая то, что ты только что рассказал... — покачал он головой, — Ты хорошее дело придумал. Уж не знаю как. Пойду жене помогу. Долго они не собирались. Через час покинули дом. *** От Гвоздевых я сразу отправился в мастерскую. Где же ещё мне обрести спокойствие в завтрашнем дне, как не там. В голове крутился рой мыслей. Против меня играет вражеская аристократия. Они либо попытаются меня захватить, либо уничтожить. Этого нельзя допустить. Если я смогу решить вопрос своей безопасности, то и князю смогу помочь. Сейчас это два неотрывно связанных понятия. Как вошёл внутрь мастерской, сразу принялся за работу. План был готов ещё вчера, пока я сначала сидел в одиночестве во дворце, а потом ночью лежал у себя в постели и продумывал следующие шаги. Провозился до самого вечера, пока в мастерской не открылся портал и внутрь не зашёл Родион. — Располагайтесь, — сказал я ему. — А ещё лучше подойдите сюда. Говорил я не особо вежливо, сосредоточенный на очередном амулете. Мужчина молчаливой тенью встал за моим правым плечом. — На столе коробки. В коробках амулеты. В первой коробке — десяток амулетов с повышенной дальностью обнаружения открывшихся порталов. На сотню метров должны работать. Также срок, когда можно засечь перемещения увеличен. Не намного, будет от пяти до десяти минут. Против двух-трёх минут в прошлой версии. — В следующей коробке двадцать амулетов, которые предположительно среагируют на тех, кто изменил свой лик. — Вы хорошо поработали, Эдгард. — Я только начал. Мне нужна информация, Родион. — Какая? — Неправильно выразился. Мне нужен ходок. Тот, кто будет прыгать, а я буду его изучать. Если вы хотите, чтобы я доработал то, что вам уже дал — без этого не обойтись. — Вам хватит одного ходока или нужно несколько? — говорил он, как всегда, без эмоций в голосе, поэтому было непонятно, всерьез спрашивает или с сарказмом. — Чем больше статистики и исследований, тем лучше. Для начала сойдет и один ходок. Лучше два, с разными типами перемещений. — Мистер Эдгард, — его голос обрел чуть больше официальности, — Напомню, что о вас по прежнему знает ограниченный круг лиц. То, что о вас узнали чужаки — этого никак не меняет. — Мистер Родион, — повернулся я к нему, — Не далее, как вчера, княжеская семья несколько раз мне прямо сообщила, что мы на войне и что шутки кончились. Если для вас воевать — это придумывать отговорки, то я не знаю. Я сказал, что нужно для разработок. Как вы мне это предоставите, уже не моя проблема. Впрочем, я и сам решу вопрос. Просто это займёт больше времени. Отвернувшись, я принялся дальше возиться с амулетом. Металл на нём плавился и шипел, когда я печати накладывал. *** Родион подхватил коробки, отошёл, дождался, когда откроется проход и покинул мастерскую. Его беспокоило странное ощущение. Мужчина почему-то думал, что они, пусть и не специально, породили чудовище. Откинув наваждение, Родион отправился передавать новые артефакты и на доклад к князю. Пора было приступать к следующей части плана. *** — План готов? — спросил Анастас, когда к нему зашёл Родион. — Так точно. Мужчина передал папку, где лежал доклад с прописанными деталями. — Так... — протянул князь. Его глаза забегали по строчкам. Кто охраняет, план территории, фотографии, количество сил, возможные сценарии, последствия, кого надо привлечь, какие реакции общественности возможны, как разыграть ситуацию в свою сторону... — Отлично, — закончил изучать документ Анастас, — Так как иностранные друзья поняли, что мы не собираемся играть под их дудку и у нас появились веские аргументы в нашем споре... Придётся форсировать события. — План готов. Сегодня ближе к утру начнём. — Действуй. Пока не ушёл... Как там наш парень? Родион замер, подбирая слова. Князь нахмурился, потому что такая реакция была редкой. — Прочитал мне сегодня нотацию, что у нас несерьезное отношение к войне. — Чего? — по простому спросил князь, не сразу поняв, что только что услышал, — Мальчик не в себе? — Он то как раз в себе. И он действительно собрался воевать. На секунду князю показалось, что Родион... не то, чтобы напуган, а скорее насторожен. Ещё одна редкость. Легче увидеть улыбку на лице Родиона, чем настороженность. — Из того, что мы знаем о нём, — усмехнулся князь, — Можно его одного выпустить против врагов и посмотреть, что от них останется. — Можно, — кивнул Родион. Весёлость князя как ветром сдуло. Шутка оказалась не шуткой. — Иди уже, — махнул он рукой.