Шеррилин Кеньон - Западня

Мать Скари была другой. Сбегая, дабы вступить в армию и сражаться против демонов, его переполняла самоуверенность, фальшивая бравада и уверенность, что никакое чудовище, вырвавшееся из ада, не сможет сравниться со сварливой женщиной, которая избивала и морила его голодом дома.

Как же он заблуждался на сей счёт.

На какое-то время товарищи стали для него семьёй. Жрецы благословляли их, аристократы вооружали, волшебники снабжали магическими талисманами с клинками, погруженными в кровавое серебро, способное уничтожить демонов.

В первых двух сражениях Скари не участвовал и был далеко от места, где монстры вырывались из-под моста. Военачальники и вооружённые воины сражались со слюнявыми демонами, в то время как жрецы и волшебники пытались заблокировать и запечатать врата ужаса. Скари перепугался до смерти, но избежал ранений... а война тем временем продолжалась.

Однако в третьей битве, когда монстры с клыками и когтями повернули атаковать жалкую горстку Скари и его друзей, он увидел, как умирает его лучший друг. Торин был сыном пекаря из той же деревни — они сбежали вместе — и Скари увидел, как друга разрывают на куски, выкручивая руки и ноги из туловища, точно кости из хорошо прожаренной перепелиной тушки. Другой демон откусил голову Хернсу. У длинноволосого подмастерья кожевника были женственные черты лица и дерзкая улыбка, а клыкастое чудовище открыло ненасытную пасть и откусило голову мальчишке, а потом выплюнуло в облаке зловонного дыхания. Голова Хернса влетела Скари прямо в грудь.

Он не помнил, как выронил меч и с криком побежал мимо остальных солдат. В тот день погибло множество сотен, но демоны были отброшены назад невероятной ценой — кровью храбрецов. Правда, Скари схватили люди лорда. Осуждённый за трусость он был приговорён к топору палача. Однако ему дали выбор, который в итоге оказался ужасней смерти. Волшебники предложили ему стать бессмертным стражем запечатанных врат, который будет стоять на часах на случай, если орда ужаса снова попытается вырваться на свободу.

Бессвязно что-то бормоча, Скари согласился. Упав на колени, он с рыданием стал умолять сделать себя стражем. Тогда Скари не знал, что эта участь хуже смерти.

Он потерял свою семью, друзей, всех и вся. Был в одиночестве на протяжении многих столетий, когда необходимо переходил от моста к мосту в любой точке мира, где появлялось новое уязвимое место.

— Твоя задача — защищать человечество, — наставлял тогда волшебник.

Лорд стоял перед ним с безжалостным лицом. В последней битве он потерял руку. Он видел, как Скари в ужасе уносил ноги от чудовищ. Скари знал, что заслужил коротать вечность в одиночестве. Его преступление было не настолько велико, чтобы заслужить адскую бездну, но тем не менее, он оказался приговорён к этому чистилищу. Его судьба, работа и задача — защищать людей от зла... даже если близость к вратам ада развратила его.

Он никогда больше не позволит злу сбежать. Он не мог позволить, чтобы чудовища добрались до Джоанны и её детей.

Он повернулся к стене моста за спиной, где мог чувствовать неугасающие врата. Вокруг царила тишина и безмолвие, но он не смел терять бдительность. Не смел уходить... Не смел надеяться. Он сжал грязный, покрытый струпьями кулак и ударил по твёрдой стене.

— Я ненавижу тебя!

Нет ничего хуже, чем оказаться в ловушке одиночества, где меньше всего хочешь находиться.

Охраняя врата ужаса, он думал о Кенне и Билли, бездомных, без гроша за душой, изгнанных из дома «подлым человеком», беззащитных перед человеческими хищниками и коварной судьбой. Даже если война с демонами закончилась, тьма человеческого общества оставалась беспросветной. По крайней мерей, демонов можно было победить.

Его мысли постоянно возвращались к женщине с детьми. Как он мог помочь с неприятностями, с которыми столкнулась Джоанна? Эта семья похожа на ту, которой у него никогда не было. Возможно, это новая ступень его наказания: испытывать полную беспомощность, начав сопереживать им. Но что он мог поделать?

«Нам просто нужно продвигаться по чуть-чуть. Маленькими шажками. Если мы доберёмся до Мичигана, то сможем всё начать сначала», — сказала тогда Джоанна.

Подумав о них, он вздохнул. Он сражается ради таких, как они, и если проигнорировать реальную, хотя не сверхъестественную угрозу, то это всё равно, что позволить злу за вратами ужаса поглотить их. Всё равно, что сбежать с поля боя, снова став трусом.