Сара Файн - Брешь

— А пока я должна спасти мир и быть дома к десяти часам, — прошептала я.

Судья сказала, что это будет нелегко. Ну, для меня, это казалось невозможно.

Рано утром проснувшись в панике от кошмаров о битве с миллионом Мазикинов, которые приближались ко мне с цепкими руками и безумным, голодным оскалом, я поехала в дом Стражей. Я обнаружила Малачи, он сидел на качелях у крыльца и ждал меня. Скользнув на переднее сиденье, он окинул меня озабоченным взглядом.

— Ты хорошо спала? — спросил он, поглаживая пальцами мою щёку.

— Могла и лучше.

Я свернула с подъездной дорожки и направилась к школе.

— Что случилось?

— Четверо против миллиона, — сказала я, чувствуя, как внутри у меня всё сжимается от страха.

— Только если мы будем сидеть сложа руки и ничего не делать, Лила. Мазикиным потребуется много времени, чтобы привести столько людей в это царство, и это даже при том, что им никто не будет противостоять.

— Но шансы…

— Они никогда не были в нашу пользу. Это не в новинку. — Он вздохнул. — В тёмном городе нам дали достаточно для борьбы с ними, и не более того. Мои просьбы удвоить число Стражей и аванпостов неоднократно отклонялись.

— А Рафаэль говорил тебе, что ты хочешь большего, но не нуждаешься в этом? — спросила я со смехом, который быстро угас, стоило мне только взглянуть на Малачи.

Он уставился на свои пустые руки.

— Иногда я думаю, что они не хотят, чтобы мы победили, или им интереснее наблюдать, как мы боремся, — тихо сказал он и покачал головой. — Но если я зациклюсь на этом, то только рассержусь. Поэтому я предпочитаю верить, что нам не дано больше, потому что остальное мы должны найти внутри себя.

— Я бы предпочла иметь армию.

Он усмехнулся.

— Я бы тоже хотел, но это помогает поверить, что есть причина, по которой у нас её нет.

Остаток пути мы провели в молчании, я размышляла над его словами. Было ли всё это игрой, которую Судья затеяла забавы ради? Или это был своего рода «опыт взросления» — как однажды мой надзиратель описал КДН — для немногих счастливчиков? В любом случае, слишком уж это требовало много усилий и хлопот. И я не была уверена, что это правда, но мне не хотелось спорить об этом. Если это помогло Малачи поверить, что его собственная внутренняя сила может компенсировать ничтожные шансы, то кто я такая, чтобы отнимать у него эту надежду? Особенно если я никогда раньше не встречала такого сильного человека, как он. Я не знала наверняка, что он ошибается, по крайней мере, в отношении себя.

Мы добрались до школы с запасом времени, поэтому я направилась к торговым автоматам за батончиком мюсли. Стоя рядом со мной, Малачи был настороже и внимательно осматривал коридоры, Страж всегда искал опасность, но его взгляд остановился на огромном ассортименте конфет за стеклом витрины.

— Ты не завтракал, да? — спросила я.

— Я всё ещё привыкаю к тому, что голоден, — сказал он, когда я сунула ещё три четвертака в прорезь и достала батончик для него.

Держа еду в руках, мы направились в открытую столовую, проходя мимо спящих на рюкзаках готов, мимо тощего парня-гангстера в грязных джинсах, завершающего свою ох-ну-и-подлую сделку с наркотиками за одной из широких круглых колонн по периметру комнаты, мимо прокрастинаторов, сгорбившихся над домашним заданием, и мимо болельщиц, столпившихся вокруг…

Тиган.

Она сидела за столом, а над ней висел плакат с надписью: «Надя Виттер: памятный сбор продуктов для голодающих».

— Это в честь для твоей Нади? — спросил Малачи.

Я закатила глаза.

— Да, конечно. Я понятия не имею, что она задумала.

Я поставила рюкзак на стол и скользнула на стул, наблюдая, как Тиган принимает банки с едой и денежные пожертвования от остальных студентов. Её короткие каштановые волосы были стильно растрёпаны вокруг её пиксиподобных черт, и её наряд тщательно прослеживал границу между болезненно модным и возмутительно распутным. У неё было такое святое выражение лица, что мне пришлось отвернуться, потому что это выводило меня из себя.

— Ты собираешься это съесть или просто раздавишь в пыль? — в голосе Малачи послышалось веселье, он сел на стул рядом со мной.

Я посмотрела на свой теперь уже измученный батончик мюсли.

— Вот как они мне нравятся.

Именно в этот момент Тиган заметила нас. Она помахала мне, сначала радостно, а потом отчаянно, когда я пошла к ней, но слишком медленно по её мнению.

— Если я хочу избежать драмы, то должна хотя бы пойти поздороваться. Она пытается быть милой.