Таис Сотер: Птица в клетке (СИ)

Не о чем было волноваться. Лонгийцы добились своей цели в Трейде, вынудив ньюландцев пойти на уступки, Нибель расширил свой бизнес, а заодно и смог, благодаря помощи Альге, подтопить нескольких своих конкурентов. Бакара, а с ним вместе и Цехель должны были вскоре улететь, но перед своим отлётом решили обсудить ещё один "важный вопрос" с моим хозяином. Правда, не здесь, на Токсане, а на космостанции Эйдо, куда в данный момент был пришвартован их корабль. Спускаться на землю они в этот раз не стали.

Эту территорию можно было считать нейтральным, и не было ничего страшного в том, чтобы встретиться на Эйдо со своими партнёрами по бизнесу. Судя по возбуждению Нибеля, то предложение, которое к нему поступило, действительно стоило того, чтобы сорваться в последний момент на встречу, о которой не было ранее обговорено. Да и чего мог бояться Нибель, если он был хозяином сектора, пусть и одним из многих, а лонгийцы всего лишь чужаками?

Нибель улетел на переговоры, оставив меня на Токсане. Привычное дело. После одной из попыток меня похитить, перехватив на космическом корабле во время полёта на Маврику, хозяин старался не выпускать меня с планеты. Собственно, я три года даже не покидала поместье. Не было более безопасного места для меня, чем этот дом на далёком от городов побережье. По крайней мере, так казалось. Это был мой мирок, маленький, но уютный. Вскоре он быо разрушен.

В ночь 17 апреля 1321 года от Пакта Свободы, благодаря которому Независимые миры отделились от Космоюза, Нибель покинул Токсане. Ранним утром, 18 апреля того же года, на его дом напали. Систему защиты поместья взломали как орех прежде, чем охрана успела что-либо понять Поэтому несанкционированный боевой катер без опознавательных знаков смог сесть на взлётную площадку дома без особых проблем, а не был встречен массированным ракетным даром, как должно было бы. Катер был пятиместным, охраны в поместье - около десяти человек, не так уж мало, даже с учётом того, что часть людей Нибель забрал с собой. Но неожиданность оказалась на стороне чужаков, да и действовали они, судя по всему, гораздо более профессионально. Мне сложно судить об этом. Я плохо разбираюсь в таких вопросах, да и та ночь для меня была и так насыщена событиями, чтобы ломать себе голову, как легко захватчики смогли проникнуть в хорошо укреплённый объект.

Я проснулась в третьем часу ночи от странного беспокойства, заставившего выйти меня на балкон. Внизу было удивительно шумно для столь позднего ночного часа, да и отчего-то горел свет во дворе. Кого-то искали?

Глухой взрыв этажом ниже. Чей-то крик, скорее злости, а не боли, но уже на моём этаже. Эхо чужой растерянности и гнева согнало с меня остатки сна. Я растеряно стояла у приоткрытых створок балкона, не зная, что мне делать. В таких случаях за мной всегда приходил кто-то из телохранителей Нибеля, и уводил меня в безопасное место. Но сейчас за мной никто не пришёл. Должна ли я сама выйти и поискать кого-нибудь? Нет. Безопаснее остаться тут и ждать, пока опасность утихнет. Я тихо зашла обратно в свою комнату, и укутавшись в спешно накинутый халат, спряталась в самое безопасное место в свой комнате. В шкаф.

В моих комнатах нет замков. Рабам не полагается закрываться от своих хозяев, поэтому, чтобы попасть ко мне в комнату, совсем не нужно было взламывать замок. Дверь просто открыли, и в комнату зашли два человека. Я не могла их видеть, но вполне могла их чувствовать. Одного из них я не смогла распознать, но вкус его мыслей, наполненных яростью и весельем, показался мне незнакомым. Второй же... Это ощущение, что он вызывал у меня - замешательство и страх, я не успела забыть. Юрий Цехель.

- Ты верен, что это её комната? - негромко спросил незнакомый лонгиец.

Я услышала звук открывающейся балконной двери. Но меня уже там нет.

- Как говорили слуги... да и запах её.

Я недоумённо потянула носом. Её запах? Я не использовала дхов или ароматических масел, да и душ принимала каждый день. Разве я могла так сильно пахнуть, что кто-то мог узнать, где я живу, по запаху?

- Значит, её успели переместить?

Шкаф открылся и в него заглянул высокий темнокожий человек, почти ослепляя меня фонариком в руках. Я не шелохнулась, лишь крепче зажмурила глаза, защищая их от яркого света.

Тут только гора тряпок. Ничего интересного. Только вещи. Человеку здесь не спрятаться.

На все обитаемые миры лишь два эспера из сорока двух могли внушать свои мысли другим людям. Я не могла. Но как эмпат, умеющий транслировать свои чувства другим, я обладала неким подобием этого внушения. Я не могла изменить мысли лонгийца, но могла обмануть его чувства. И сейчас я отчаянно пыталась убедить его, что в шкафу меня не было.