Илона Эндрюс: Магический ожог

Они всегда жили по Кодексу. Следовали ему с фанатичной дисциплиной. Подчиняйся, исполняй, отчитывайся сам за себя. Вечно прилежные. Всегда под контролем. Карран пообещал ту единственную вещь, которую оборотни никогда не могли иметь. Их глаза зажглись жёлтым, а затем налились кроваво-красным цветом.

— Помните: умереть за Стаю — не ваша работа! Ваша работа — заставить других ублюдков подохнуть! Вместе мы убьём их всех!

— Убьём! — вздохнуло поле.

— Победим!

— Победим!

— Вернёмся домой!

— Вернёмся домой!

— Убьём! Победим! Вернёмся домой!

— Убьём, победим, вернёмся домой! Убьём, победим, вернёмся домой! — они повторяли это снова и снова, а голоса сливались в единую лавину звука.

Ещё одна часть пузыря свалилась в траву. Оборотни, все как один, содрали с себя одежду. Люди вокруг меня схватились за оружие. Я почувствовала запах пота и разогретого на солнце металла.

С оглушающим шумом ломающегося льда серый купол развалился, выпуская море Фомориан. Они приблизились на пару шагов и остановились, беспорядочная масса, пестреющая зелёными, бирюзовыми и оранжевыми монстрами, вместе похожими на старую картину ада.

— Трансформируйтесь! — взревел Карран.

Одна за одной вспышки пробежали по отрядам оборотней, словно огонь по взрывному шнуру у динамита. Чудовища и монстры разминали плечи и щёлкали челюстями. Карран зарычал и встал во главе своего войска, восьмифутовый ночной кошмар.

Морфран стоял на маленькой кучке мусора за полчищем Фомориан. Он вскинул свой огромный обоюдоострый топор.

Демоны заревели.

Сотня криков из мохнатых пастей ответила им: волки зарычали и взвыли, шакалы залаяли, гиены загоготали, коты зашипели, крысы взвизгнули, все одновременно, и громче всего этого, неудержимый и сокрушающий, прозвучал львиный рык.

Фомориане заколебались.

Мофран вскинул свой топор в воздух. У него, похоже, на всё был единственный знак — проделать дырку в небе.

Передние ряды полчища начали двигаться вперед, сначала медленно, с трудом, потом всё быстрее и быстрее. Покрытый мусором участок размером с футбольное поле отделял их от нас. Земля дрожала от топота стольких ног.

— Стоять, — прорычал Карран.

Сзади раздалось низкое женское пение. Магия двигалась и менялась, подчиняясь силе, заключенной в этих голосах. Земля задрожала так, будто в её недрах играли на гигантских барабанах. Внезапно прямо перед рядами Фомориан из земли прорвались вьющиеся стебли и поползли, обвиваясь вокруг их ног, связывая и опрокидывая монстров. Демоны замешкались, обрывая их, чтобы освободиться.

Ведьма завизжала. Ей ответили гортанные крики. Небо оживилось сверкающими фигурами: в воздух взмыли стимфалийские птицы и помчались на орду демонов. Перья свистели в воздухе, и эхом начали раздаваться вопли боли, когда острый металл вонзался в плоть. Тут и там Фомориане превращались в жидкость. Котёл снова воскресит их. Я вспомнила, что кричал Бран, когда наблюдал за битвой в черепахе Оракула. Он кричал: «Калечьте!» Если бы мы смогли искалечить много демонов, вывести их из строя, не убивая, тогда это бы сработало лучше. Нам нужно было привлечь их внимание, окружить Фомориан и истощить их ряды, чтобы выиграть безопасный проход для Брана.

Монстры выпутались из стеблей и снова двинулись вперед, бурлящая масса плоти, зубов и рогов.

Мой выход. Я побежала вперед, двигаясь легко, всё дальше и дальше от оборотней. Впереди на меня надвигались Фомориане.

Я опустила все свои магические щиты. Все ограничения, цепи — всё, что когда-либо сдерживало меня через дисциплину и страх обнаружения, было отброшено. Прятаться не было нужды. Магия текла во мне, опьяняющая, неистовая, соблазнительная. Она смешалась с жаждой крови, и я поняла, как себя чувствовал отец, когда вёл свою армию в бой. Меня воспитал Военачальник Роланда. Я скинула оковы, зная: враги преклонятся предо мной.

Магия пела во мне. Опьянённая её мощью, я уже больше никому не подчинялась и выкрикнула слово силы:

— Osanda! — Преклонитесь.

Магия вырвалась из меня подобно цунами. Земля содрогнулась, когда сотни коленей одновременно ударили по ней. Фомориане свалились на землю с брызгами крови и хрустом сломанных костей, будто какой-то гигант оставил огромный кровавый след среди них. Моя боль была настолько незначительной, что я едва ощущала её. Напор магии внутри наконец ослаб.

Увидев, как авангард корчится на земле от боли, Фомориане застыли в ужасе. Я отчетливо видела Морфрана на другом конце поля, его отвратительное лицо и глаза, застывшие от шока. Я впитала в себя этот шок, я упивалась им. И засмеялась.