Роман Буревой - Колдун из Темногорска

Потом почва опять стала повышаться и наконец и вовсе взгорбилась покрытыми свежей зеленой травой холмами. Березки на них стояли раздетые, окутанные лишь сероватой дымкой осенней влаги, и лес далеко просматривался. Но Роман не пошел наверх, а, напротив, вернулся назад, в самую низину, и здесь, присев на кочку и погрузив ноги в воду по щиколотку, принялся ждать.

И дождался. Впереди послышалось отвратительное чавканье – это шлепали по воде башмаки человека, воду не любящего. Потому человек торопился миновать поскорее низину и выбраться на привычное сухое место. Хотя силы к Роману частично вернулись, колдун был не в самой лучшей форме. Осторожно, чтобы не выдать себя ни единым всплеском, опустился он сначала на колени, а потом и всем телом лег плашмя меж кочками. Полежав, перевернулся на спину и вновь полежал. Боль в раненом плече постепенно утихала – рану уже не жгло, но лишь слегка покалывало. И разбитое кулаками колодинских мерзавцев лицо перестало болеть.

Когда колдун поднялся, то можно было различить лишь едва заметное серое пятно, будто клочок тумана повис над болотиной. Полной невидимости Роман добиться не смог, но и этого хватило – скачущий по кочкам человек, то и дело соскальзывающий в воду и при каждом неудачном прыжке негромко матерящийся, не стал заглядываться на серую хмарь, темнеющую меж березовыми стволами. Колодин был уверен, что оторвался от погони, и потому уже шлепал, не таясь, оглядываясь лишь затем, чтобы сориентироваться, как ему выбраться на шоссе. А шоссе, куда он стремился, было аккуратно за спиной стоящего неподвижно Романа. И потому Колодин, ни на минуту не замешкав, налетел прямо на колдуна. Роман перехватил его руку с пистолетом да так сжал запястье, что железка выпала из пальцев и, булькнув, ушла под воду, радуя тем Романово сердце.

Колодин инстинктивно дернулся, пытаясь вырваться, но лишь поскользнулся и грохнулся в воду. Роман ухватил его за локоть, заломил по всем правилам руку за спину и поднял Колодина. Невидимость с колдуна слетела – незачем стало расходовать силу на создание подобного маскарада. Колодин, распознав, в чьи руки так неожиданно угодил, принялся яростно материться. Однако унялся быстро – ругань его спасти не могла.

– Поговорим, – сказал он почти примирительно. И почти искренне.

– Не рассчитывали на новую встречу, господин Колодин? – поинтересовался Роман.

– Послушай. Я заплатить могу, – прохрипел пленник.

– Зачем мне твои деньги, не знаешь? – усмехнулся Роман.

– На колени хочешь встану? – Почему-то этот аргумент показался Колодину особенно убедительным.

– Ну так встань! – И колдун выпустил руку пленника.

Колодин плюхнулся перед ним на колени прямо в воду.

– Ты у меня сына отнял, меня самого укокошить хотел – чего тебе еще надо?

– А ты скольких людей убил – считал ли? Колодин понимающе ухмыльнулся:

– Не так уж и много! Ваш Гамаюнов куда более виноват!

Надя… Ее лицо, покрытое инеем, мелькнуло перед глазами.

– Думаешь вымолить прощение? – спросил, кривя губы, Роман.

Колодин спешно кивнул.

– Коли так думаешь, то греби отсюда, отпускаю. Колодин поднялся, не веря своему счастью, и подозрительно оглянулся, ожидая подвоха.

– Ох, господин Вернон, – знал Колодин, с кем имел дело. – Неужто простили? – Голос его был сладок – будто ручеек лесной зажурчал меж камней.

– Разве я сказал “простил”? Я сказал – “отпускаю”. Иди. Отхлынь.

– Как идти? – Колодин заискивающе и в то же время недоверчиво улыбнулся.

– Как сердце подскажет.

Понял ли Колодин эти три слова? Вряд ли. Скорее всего, он их даже не слышал. То есть уши его уловили звуки, в мозгу они сложились в слова – но смысл этих слов ускользнул от Колодина. Потому что если б понял, то вряд ли усмехнулся бы так хищно, пряча взгляд. Роман отступил на пару шагов, всем своим видом показывая, что пленника неволить не собирается. Колодин спешно запахнул пальто и зашагал по воде. Прошел несколько шагов, оглянулся, почему-то решив, что отныне уже недосягаем, и бросил презрительно:

– Ну ты и осел.

И еще сделал с десяток шагов. Ноги его, до этого погруженные в воду только по щиколотку, теперь ушли вглубь по колена. Да и шаги стали ему даваться с трудом. Он не просто брел по воде, а с трудом вытаскивал ноги из трясины. Затягивала его доныне казавшаяся безобидной водная гладь. Колодин заспешил и провалился уже по пояс. Вокруг него захлюпали, пыхтя болотным газом, пузыри. Беглец рванулся, пытаясь перебросить тело на скопище уютных пружинистых кочек – но куда там – только круги по воде погнал, а сам провалился уже по грудь. Тут он понял, что дело нечисто.