Виктория Карелова - Академия Истины

— Значит, ее еще ни разу не показывали в сельской местности.

— Нет, ты не романтик! — вздохнула подруга.

— Наверное, — легко согласилась я. — Видимо, поэтому я никак и не могу влюбиться по-настоящему, без амулетов и прочей дребедени.

— Влюбишься! — твердо пообещала Франческа. — Как ты там говорила про кривого суженого на козе?

— Не знаю, я такого не говорила никогда!

— Нет, говорила! Как же там было… вспомнила! Суженого на кривой козе не объедешь!

— Нет, что ты! — засмеялась я. — Это два разных выражения: суженого конем не объедешь — одно, на кривой козе не подъедешь — другое.

— Не важно! — царственно отмахнулась соседка. — К тому же мой вариант звучит смешнее. Дело за малым: осталось найти кривую козу!

— Кстати, о козах! Я тут после спектакля неожиданно вспомнила одну вещь! Помнишь, как во время дня поминовения павших Элинор порвала мне рясны?

— Ну, я не знаю точно, как эта штука называется, но нитку жемчуга она порвала — помню. А что?

— А потом она что-то странное сказала магистру Кальдерону про королевскую вишню в садах Либерьяна или как-то так…

— Не помню! — Подруга смахнула крошки со стола, и мне показалось, что она прячет глаза.

— Чеккина! — требовательно позвала я.

— А?

— Почему от меня все что-то скрывают?

— Да никто от тебя ничего не скрывает, просто ты нашла о ком вспомнить на ночь — об этой дуре! Сплетни это все.

— Так расскажи! Давай посплетничаем!

— Ой, вот пристала! — надула губки подруга. — Ну, хорошо: магистр Кальдерон много лет был послом Веритерры в Либерьяне. И у него была невеста, которую, говорят, он однажды взял с собой на какой-то тамошний праздник. Вроде чуть ли не сразу после этого должна была состояться их свадьба. Свадьба-то состоялась, только жених был уже другой — сам либерьянский принц.

— Это как? — поразилась я.

— Откуда же мне знать? — развела руками Чеккина. — Только теперь бывшая невеста магистра Кальдерона — принцесса Либерьяна.

— И много у них там принцесс?

— Да вроде одна. Вот на нее и намекала тогда Элинор.

— А яблоки тут при чем?

— Ну… — Франческа тяжко вздохнула, — ладно: это она про тебя.

— То есть? — все еще не до конца понимала я.

— Ну, вроде как она пыталась поддеть магистра Кальдерона, что якобы за неимением раскрасавицы принцессы ему и сельская простушка сойдет. Но это ж бред!

— А что, принцесса очень красивая? — Я сразу вспомнила стройную фигурку в легком платье. Что бы там ни говорила Брианда, а отсутствием талии ту даму попрекнуть было нельзя. И двигалась она очень грациозно. Да и голосок просто волшебный. Жаль, что лица видно не было.

— Говорят, что да, но сама я ее не видела. А с чего вдруг она тебя так заинтересовала?

— Я ее сегодня встретила…

— Да ты что? Где? Когда? Рассказывай сейчас же!

Я кратко пересказала подруге произошедшее в пассаже.

— Похоже, все правда, — удовлетворенно кивнула Чеккина, заваривая новую порцию чая. — А магистр-то рисковый человек!

— Ты о чем?

— Он подозревал, что в руке у этой стервозы может быть что-то опасное, но не побоялся принять удар на себя. С чего бы, кстати, такая забота? Он что, за тобой ухаживает?

— Нет, — покачала головой я. — Он просто, как и Питер, уверен, что я — ведунья, вот и защищает представительницу вымирающего вида. Никому я не нужна сама по себе, только как новый отросток на почти засохшей ветви.

— Да ладно тебе прибедняться! Питер безо всякой выгоды по тебе с ума сходил, да и сейчас сходит. А магистр… Ну, он, конечно, очень интересный мужчина, но и опасный, с такими всегда тяжело. По-моему, Питер тебе больше подходил, — негромко добавила подруга.

— Ладно, давай не будем о грустном! — натянуто улыбнулась я.

Потихоньку-полегоньку, а наступил и кветень.

С Питером я не то чтоб помирилась, просто придерживалась народной мудрости «худой мир лучше доброй ссоры». Все равно мне нужно было ходить на уроки танцев. Но этими занятиями наше общение и ограничивалось. Парень, конечно, уже не напоминал лицом покойника, но до сих пор выглядел помятым. В столовой он теперь садился отдельно, я же старалась его по возможности не замечать. Мне все еще больно было вспоминать, как он вывернул мою душу наизнанку. Хотя, конечно, было очень жалко его соплеменников. Однако помочь этим людям я ничем не могла: если ведуньи и умели договариваться с природой, то я не знала, каким образом они это делали.

Погода установилась теплая, снег окончательно стаял, так что нерадивый хозяин, поленившийся сменить сани на телегу, рисковал уже и впрямь ободрать полозья. После ужина часть учащихся затеяла во дворе прыгать через костер. Вообще-то костер полагалось бы сложить из старых соломенных тюфяков, но в общежитиях таких, конечно, не было, потому ребята просто натаскали веток. Валежник был сыроват, и костерок больше дымил, чем горел, но так даже лучше окуривалась одежда. Считалось, что это убережет от болезней. Чеккина побрезговала такой вульгарной забавой (скорее всего не хотела пропахнуть дымом), а я с радостью присоединилась к игрищам.