Генри Каттнер - Маска Цирцеи

Непонятно откуда, возникла окровавленная фигура в погнутых доспехах. Я увидел, как лицо Ллорина перекосилось в изумлении, когда он взглянул на меня. Его шпага, в крови по самую рукоятку, блестела в его руке.

Он увидел меня и Медею, обвившую меня руками.

Он увидел Эдейри.

И он увидел Матолча!

Беззвучный сдавленный крик вырвался из горла Ллорина. Он высоко поднял свою шпагу.

Вырвавшись из объятий Медеи и с силой оттолкнув ее, так, что она отлетела в сторону, я увидел, как Матолч поднимает жезл. Я схватился за свой, но в нем уже не было нужды.

Клинок Ллорина запел в воздухе. Рука Матолча, все еще сжимавшая жезл, была отсечена у самой кисти. Кровь хлынула из перерезанных артерий.

Взвыв, оборотень упал на пол и стал менять свою форму. Гипноз это был, мутация или волшебство — я не мог сказать — но создание, прыгнувшее к горлу Ллорина, не было человеком.

Ллорин весело засмеялся. Он откинул свою шпагу в сторону и встретил нападение оборотня, сильно упершись ногами в пол. Он схватил зверя за горло и лапу. Волчьи клыки свирепо лязгнули.

Ллорин поднял чудовище высоко над головой; мускулы его напряглись от нечеловеческого усилия. Мгновение Ллорин стоял, как вкопанный, высоко подняв своего врага в воздух, в то время как волчьи челюсти лязгали, пытаясь достать его.

Затем он с огромной силой швырнул волка о каменный пол!

Я услышал, как кости захрустели и сломались, как тонкие веточки. Я услышал ужасный смертельный вой, раздавшийся из окровавленной пасти.

А затем Матолч, в своем собственном облике, с переломанным позвоночником, умирающий, лежал у наших ног!

Овладевшая мною слабость чудесным образом прошла. Сила Ллура бурлила во мне. Я выхватил из ножен свой меч и побежал мимо тела Матолча, не обращая внимания на Ллорина, который стоял без движения, глядя вниз. Я подбежал к пьедесталу с хрустальным стеклом, которое светилось голубым светом.

Я схватил меч за клинок и изо всей силы ударил по стеклу рукояткой.

Раздалось музыкальное пиццикато, тонкий поющий смех духов. Осколки упали к моим ногам.

Вместе с ними упал Меч. Хрустальный Меч — примерно пяти футов в длину, клинок и рукоятка которого были сделаны из чистого хрусталя.

Он был частью стекла — потому что внутри пустого пьедестала вообще ничего не было. Меч был частью самого стекла, и то, что я разбил его, высвободило оружие, так хитро скрытое в потайном месте.

По изящному лезвию стекал голубой свет. В хрустале горели голубые огни. Я наклонился и поднял Меч. Рукоятка была теплая и живая.

Меч под названием Ллур в моей левой руке, стальной меч — в правой. Я выпрямился.

Парализующим холодом повеяло на меня.

Я узнал этот холод, и поэтому не стал оборачиваться. Я сунул стальной меч себе подмышку, выхватил из-за пояса Хрустальную Маску и надел ее. Затем вынул Жезл Власти. И только тогда я повернулся.

Странное сверкание и сияние дошло до меня сквозь маску, искажавшую то, что я видел. Маска странно изменяла свойства света, но у нее было свое назначение — она была фильтром.

Матолч теперь уже лежал без движения. Рядом с ним Медея пыталась подняться на ноги, ее темные волосы беспорядочно развевались. Лицом ко мне стоял Ллорин, человек-камень, и только глаза его были живыми на неподвижном лице.

Он, не отрываясь, смотрел на Эдейри, чью изящную маленькую головку я теперь смог увидеть. Она стояла спиной ко мне. Капюшон ее был откинут на плечи.

Ллорин сморщился, жизнь уходила из него. Тело его текло, как вода.

Он упал.

Он был мертв.

Затем Эдейри медленно обернулась.

Она была крошечная, как дитя, лицо ее тоже было детским, маленьким, округлым. Но я не видел ее черт, потому что даже сквозь Хрустальную Маску меня жег взгляд Горгоны.

Кровь заледенела в моих жилах. Огромная ледяная волна начала медленно накатывалась на меня, заставляя цепенеть мозг и сковывая тело.

Только в глазах Горгоны горел огонь.

Смертоносная радиация была в этом взгляде, то, что ученые Земли называют смертельной дозой облучения. Только сумасшедшие мутации, которые создали Эдейри, могли вызвать к жизни эту кошмарную шутку биологии.

Но я не упал. И не умер. Радиация проходила через фильтр и становилась безвредной, уничтожаемая вибрационными биотоками маски, которая сейчас была на мне.

Я поднял Жезл Власти.

Красное пламя вырвалось из него. Алые ликующие языки потянулись к Эдейри.

Пламя упало на нее, алым кнутом хлеща по телу, выжигая пятна на этом холодном детском лице.