Алексей Егоров - Угроза с севера (СИ)

Проводник, казалось, не против, что его запасы так разбазариваются. Он опять начал клевать носом.

Чем ближе к селениям, тем больше людей и повозок. Дорога и так была запружена. Приходилось часто съезжать в сторону, пропускать всадников. Теперь еще и брошенные телеги стояли вдоль заборов.

Пошли усадьбы. Высокие беленые заборы отделяли дома от дороги. И все равно, живущим здесь людям наверняка мешают спать проезжающие телеги. За одними воротами Каперед услышал, как работает пила. Похоже, там располагалась столярная мастерская. Никаких вывесок не было, но кто знает и так найдет мастерскую.

Из-за стен другой усадьбы доносился запах свежего хлеба. Даже в сельской местности теперь предпочитают хлеб, а не каши. Так что большая пекарня, обслуживающая всех окрестных крестьян и работников, просто необходима.

Заведение наверняка принадлежит местному землевладельцу. Простые граждане не могут позволить себе содержание пекарни.

Каперед не слышал скрежета жерновов, где-то ревел осел. Значит, либо в пекарни не было мукомольни, либо обмол закончили еще утром. Крестьяне отдавали свое зерно, а взамен получали готовый хлеб. Конечно, их обманывали, но так уж заведено.

Не все усадьбы были закрыты от взглядов сплошными заборами. Некоторые ограничивались обычной плетенкой в полчеловеческого роста. Чтобы скотина не убежала, а воров хозяева не боялись. Их в округе или нет, или с ними как-то справятся.

Вокруг большинства таких домишек разбиты огороды, на которых выращивали капусту, редьку, репу, морковь, зелень. Эти продукты потом продавали на рынках Города. Сами крестьяне редко занимались этим, свою продукцию они сбывали перекупщикам или свозили в усадьбу землевладельца. Обширные поля на той стороне за рекой принадлежали богатым землевладельцам. Туда ни один крестьянин не сунется со своей мотыгой. Только если он решит батрачить на богатого господина, патрона всего поселения.

Батрачить приходилось почти всем, потому что зерно стоило дорого, за дешевым надо ехать в Город. Вот и приходилось арендовать поле, отдавать часть урожая. Огородики возле дома спасали бедные семьи от полного разорения. В случае неурожая можно выжить, питаясь капустой.

Такое случается часто, так что дома простых селян выглядели не лучшим образом. Они давно не знали ремонта, черепичных крыш у большинства не было. Даже стены зачастую не беленые. Унылое зрелище.

В поселении было тихо, потому что большинство жителей ушли на поля. За хозяйством присматривали женщины или дети. По дому работ у них много, так что праздношатающихся граждан не было.

Зато эти бедные граждане не владели ни скотиной, ни телегами. Дорога стала свободнее, и ослику ничего не мешало. Он тянул повозку равномерно, без рывков. Даже бенефициарий начал похрапывать. Он знал, что здесь можно расслабиться.

Впереди, шагах в тридцати тянулась телега, заваленная тюками. А дальше, шагов через сто, шли путники с поклажей за плечами.

Вид небогатых домишек вызывал скуку, даже возбуждение Капереда чуть поунялось.

Селение было большим, с множеством усадеб и домиков. А за ним располагались двухэтажные дома, где жили работники. Каботажники и лодочники. Вскоре, как помнил Каперед, покажется мост через Таберу.

Так и оказалось.

Мост ничуть не изменился за прошедшие года. Мир двигался, но в этом уголке вселенной все замерло. Мост был таким же узким, старым и ненадежным. Чтобы построить каменную переправу так и не нашли деньги.

Казалось странным, что хорошая дорога вдруг утыкается в деревянную развалюху. Ведь проводили реконструкцию мостовой, почему не нашли средств построить переправу? Каперед этого не понимал.

Ослик, казалось, не слишком доверял подобной переправе. Проснувшийся бенефициарий понукал его идти дальше. Пришлось ему спуститься и потащить упрямое животное вперед.

Только так они смогли продолжить путь. Каперед встряхнулся. Он рассматривал реку, петляющую по долине. Русло было узким, но глубоким. Вода мутной и дурнопахнущей. Но у каждого берега была пристань, где стояли лодочники, люди с удочками, с сетями. Так что работникам всегда найдется занятие, у них предостаточно заказов. Каботажники уходят утром и приходят вечером, после того, как спустят заработок в таберне. Работают они дальше, на канале. А живут здесь же, с коллегами по водному делу.

Так уж принято, что люди пусть разных, но похожих профессий, объединяются в одни коллегии. Союз лодочников, рыбаков, каботажников не должен удивлять. У варваров тоже есть нечто подобное, но не с таким размахом. Мастера предпочитают работать сами на себя.