Любовь Штаний - Муж для потомственной попаданки (СИ)

— Ну, уж нет, — донеслось от алтаря злое, но не лишенное благоговейного трепета. — Отпускать это чудовище точно нельзя. Отдать врагу это оружие массового поражения — натуральное безумие. Тащи её сюда.

— Уроды безмозглые! Я же попаданка! Нельзя меня жрать! И убивать нельзя! Толи-и-и-ик!

Как ни печально, моим воплям никто не внял. Фей крестный тоже не появился, хотя в глубине души я очень на это надеялась. Как ни сопротивлялась, меня все же дотащили до багряной каменюки.

— Нет! Пусти ты, имбецил харизматичный! Грабли убери! А-а-а!!

Но мужик уложил на жертвенный камень и, прижимая всем телом, сцапал мою руку. В следующую секунду её пронзила короткая вспышка боли, а потом…

— Вот же, адское пламя! — воскликнул кто-то из светящихся, когда алтарь вспыхнул ослепительно ярким алым светом. — Благословение богов! Истинная пара…

Я взвыла. Если это было не жертвоприношение, а обряд — это… это… Я замужем!!!

Свечение постепенно сходило на нет, да и хватка новоиспеченного супруга ослабла. Всхлипнув от ужаса, села и посмотрела на руку, которую он все еще удерживал прижатой к камню. Удивительно, но порезы были у нас обоих. Кровь на глазах впитывалась в алтарь, а ранки ярко светились и… затягивались.

Перевела взгляд на склоненную голову в капюшоне. Ощущение, что и капюшон, и плечи, и вообще весь целиком новоиспеченный супруг пребывает в шоке.

— Ничего не понимаю, — растерянно выдал расписной мужик с ножом. — Как это? Она истинная пара? В таком случае что это было?

— Вы идиоты, — убито пробормотала я. — Попаданки чуть ли не всегда именно истинные пары своих мужей. Чего тут непонятного?

— Не понятно, зачем было древний храм уродовать!

— Затем! Кактус отдай. Мне домой надо, Толику уши драть за халтурный портал и думать, как теперь развод оформлять, психи ненормальные.

— Что?! — взревел… муж.

— Ага, всё-таки говорить можешь, — Выдернув у него конечность, я с сомнением посмотрела на проплывающую мимо рыбину, подозрительно напоминающую ядовитого слаа с южного побережья. — Я уж решила, что ты немой.

— Твой! — рявкнул он так громко и страшно, что сверху опять что-то упало.

— Размечтался! И пока я Толику все претензии не выскажу, не успокоюсь! Он…

Договорить я не успела. Тип в капюшоне рывком притянул к себе, облапил и впился невидимыми сквозь тьму губами в мои губы жадным, каким-то остервенелым поцелуем. Нет, я честно пыталась вырваться, но без толку. Силищи у мужика оказалось немеряно, а после… случилось самое жуткое — я ему ответила. Сама не поняла, в какой момент, но сопротивление растаяло, как лед на солнце, и внутри все запылало, потянулось к… истинной паре.

Я бы ужаснулось этому факту, но мысли растворились в сером тумане, руки сами собой поднялись, обвивая шею этого гада, а под сводами испоганенной моей магией храма заметался стон. Тоже мой. Эхо подхватило его, дробя и множа…

— Э-э-э… Мы, пожалуй, пойдем… — раздался голос кого-то из расписных.

И тут алтарь снова ослепительно вспыхнул алым, а когда свет потух…

— Где это мы? — ошалело крутя головой, пропищала я. — Как тут очутились?

Мы оказались в комнате, напрочь лишенной окон и дверей. По камням одной из стен стекала вода, собираясь в углублении, занимающем добрую треть помещения. Еще треть приходилась на огромную, метра три на три кровать. На оставшемся невеликом пространстве находились низенький столик, заставленный едой и питьем, и огромный камин без трубы. Причем в нем жарко полыхали сваленные кучкой голубые камни, а дыма не наблюдалось. Ну, и мы двое, стоящие на черной шкуре кого-то очень мохнатого и давно почившего с миром.

— Последствие брачного обряда, — самозабвенно целуя в шею, невнятно прохрипел муж.

Нет, оно понятно, что говорить и целовать одновременно не слишком удобно, но мог бы и поточнее выразиться.

— А как отсюда выбираться? Дверей-то нет, а мне надо к Толи…

В следующую секунду мокрое платье, местами прилипшее к телу, приказало долго жить.

— Что ты творишь?! — прикрывая грудь руками, пискнула, отступая.

— Консуммирую брак, — пояснил он совсем хрипло и отбросил в сторону обрывки ткани.

Я еще раз шагнула назад, но уперлась в кровать и, не удержав равновесие, с маху на неё села. Мамочки! Что же мне теперь делать? Как избавиться от этого маньяка, который ко всему прочему еще и моя пара…

— Ты ведь хочешь отсюда выйти, Дуся?..

— Не смей меня так называть!

У меня дыхание перехватило, когда он, ничуть не смутившись, продемонстрировал фокус с мгновенным уничтожением платья на примере собственной одежды. Спустя пару ударов сердца, передо мной стоял…