Виталий Сертаков - Мастер Лабиринта [СИ]

Я брыкнулся... но удар не достал. Я сам его остановил: она старше, она специалист, она женщина. Мне нельзя её бить.

- Зачем. Тебя. Послали?

Опять заглядывая мне в глаза. Я пытался дышать - короткими лёгкими глотками, через тугую боль. Девидофф пахла густыми сладкими цветами и костром. Гарью.

- Спрошу ещё раз. - Предупредила женщина. - Потом сломаю.

Она улыбнулась:

- Ты поправишься.

Я опять брыкнулся. Вцепился ей в большой палец, пытаясь отогнуть. Я мог бы так же сражаться со шкафом. Она сильнее меня. В десяток сотен тысяч раз сильнее.

Жар от руки Девидофф стал нетерпим. Я извивался, хватая воздух открытым ртом.

Девидофф чуть ослабила хватку - я вдохнул.

- Никто не послал! Никто меня не послал, я искал...

- Плохой ответ. - И она вновь сжала моё горло.

На её лице не было ни восторга от того, что она причиняет боль, ни усилия. Только ожидание.

- Риттер. - Прохрипел я прежде, чем она искалечит мне гортань. Прежде, чем понял, что у старика легко узнать, моё имя.

- Кто такой? - Нахмурилась Девидофф.

- Врач. Врач, он...

Женщина разжала пальцы.

Я упал, хватаясь руками за горло. На коже, омерзительно-мягкие, вспухали пузыри ожога.

Девидофф отступила, недовольно хмурясь.

- Кто тебя послал _на самом деле_?

Меня привёл крик безумного монаха, Рыба, что за мной гналась, и стрелка в виде угря. Но это полное безумие, безумие... кто поверит, что я шёл по знакам? По крошкам - к ведьме мертвецов.

Никто.

Я вскочил и побежал. Перевернув по пути приборный столик. Перескочив длинным прыжком контур клетки Фарадея, извернувшись всем телом, когда Девидофф вытянула когтистую руку, чтобы меня поймать.

Она не преследовала меня. Я промчался через зал с трупами, через приёмную, и заскочил в лифт. Наверх, наверх, прочь отсюда.

Горло горело.

Но пока кабина тарахтела, поднимаясь со скоростью полумертвого таракана, я сидел на полу и щупал затылок.

Она права. Шрам круглый.

Глава 2 Художник

2.1. Рисунок монахов

Дверь лифта остановилась, я рванул вперёд - и врезался в Мая.

Он обхватил меня двумя руками, удерживая от падения. Одну секунду. Это было... тепло. Как будто он рад мне, ждал меня, спрячет меня. Я едва не обнял его в ответ.

- ... Май. - Я расплылся в радостной улыбке. - Май, пожалуйста, уведи меня отсюда.

Май уловил запах свалки и отодвинулся, сморщил тонкий ровный нос.

У Мая вытянутое лицо, с высокими скулами и крупным подбородком. Глаза цвета ясного морозного неба, и волосы цвета спелой пшеницы, которые он стягивает в строгий хвост. Май высокий и длиннорукий - манжеты бежевой вязаной куртки заканчивались выше округлых косточек кисти и выше зелёного браслета монаха. Ему двадцать три, всего на год старше моего брата.

Мне захотелось провалиться - в самую глубину озера, где Рыба меня проглотит и спрячет от ледяного взгляда.

- Май, я...

- Молчите. Я ничего не хочу знать.

- Но я не...

- Я не желаю знать: вы меня услышали? - Май потянул меня к посту дефензивы.

Я вывернулся:

- Постойте... Отведите меня наверх. Пожалуйста. Это всё, что я прошу. Не нужно никаких... посторонних.

Губы Мая сжались, а шея дёрнулась - проглатывая слова, которые вертелись на языке.

- Вы сейчас понимаете, что натворили? - Сквозь зубы. Взгляд, как рушащийся ледник - вот-вот раздавит. - Ваша игра зашла слишком.

- Я ничего н-не... Май, пожалуйста. Уйти нужно. Отведите меня в город. - Лифт хлопнул створками и прогрохотал, вызванный снизу. - Или от-тойдите и не мешайте. И от-отдайте.

Через плечо Мая был переброшен мой рюкзак- тот, который я забыл у доктора Риттера.

Мы стояли в центре человеческого потока, на меня не оглядывался только слепой. И тот, у кого нет нюха.

- Вы этого все время добивались? Чтобы меня уволили? - Май втолкнул рюкзак мне в руки.

В животе началась мелкая злобная дрожь. Рядом с Маем тяжело говорить - язык не слушается. Сейчас все хуже в тысячу раз: я не понимаю о чём он. Я сам спустился в Рыбий Город, он-то здесь причём? Злость Мая была больной, холодной. Лучше бы он орал, или ударил. Я бы знал, что делать.

Не может он.

- Идите за мной. - Ракхен развернулся на сто восемьдесят градусов, иглой впиваясь во встречный человеческий поток. Сейчас шум магазинов и голоса, и сладкие пыльные запахи первого уровня меня угнетали. Хотелось забиться в какую-нибудь дыру. Или хотя бы спрятаться за Маем. Он шагал широко, и мне приходилось бежать, чтобы не отстать. Бежать и извиняться перед теми, кого я задевал локтями.