Игорь Осипов - Сквозь Навь на броне [СИ]

- Есть у меня один на примете, - произнесла белая, - из него неплохой избранный получится.

- Храбр? - поднял глаза рыжий.

- В меру осторожен, - ответила бледная хозяйка зимы.

- Умён?

- Как все люди.

Силён?

- Он первого полководца чуждой тьмы уничтожил.

Все замолчали, но вскоре слово взяла пухленькая, достав из воздуха большое спелое яблоко. Она покрутила его в руках, а потом подбросила на ладони, взвешивая и оценивая.

- Время не то. Твари сильные, поход непредсказуемый, век двадцать первый. Одного избранного мало будет, - произнесла, наконец, женщина.

- А он и не один, - ответила, вскинув голову, бледная, а потом отвела глаза и улыбнулась, заметив в нескольких шагах от себя санитара. Тот перевязывал раны бойцу, сидящему спиной к колесу бронетранспортёра. Появление четвёрки хозяев этого мира застало медика врасплох, и он замер, боясь пошевелиться. Раненый, тяжело дыша, шептал одними губами: 'Не хочу, не надо', глядя при этом на богиню расширенными от ужаса глазами.

Белая качнула головой.

- Не сейчас, человек. Ныне каждый воин на счету, - произнесла она сильным властным голосом и шагнула прочь.

По лицу солдата потекли слёзы, а санитар, повеселев, начал перематывать бедолагу с удвоенным усердием, озорно бормоча при этом.

- Ты ещё меня переживёшь, браток, раз сама Мара Моревна сказала Нет...

- Домовёнка возьмёте в добрые руки? - послышался детский голосок.

Я поднял глаза и посмотрел на девочку лет десяти, стоящую в дверях моего купе.

Поезд ждал, пока не прицепят дополнительные вагоны. И на такой технической станции в пассажирский вагон зашли дети из интернатов, раздавая волшебство и мелкую нечисть всем желающим. Маленький, словно игрушечный, старичок, висевший на руках ребёнка как котёнок, шевельнул усами и бородой и поднял взор на свою хранительницу и распространительницу, после чего вздохнул и покачал головой. Он не был в восторге от девочки.

На шее у девчурки висел шелковый платок, на манер пионерского галстука, только он был белый с ярко-зелёными концами, которые отделялись чёрной жирной полоской. Интернату покровительствовали берегини .

- Нет, - ответил я, вытащив ложку из стакана с чаем, - Во-первых, у меня уже есть домовой, а во-вторых, это не домовой, а овинник. Он лучше в амбаре себя чувствует, или на худой конец в гараже.

- Вот, не бестолочь ли, - смешно прокартавил старичок, имея в виду ребёнка.

- Тогда возьмите для гаража, - не унималась девочка, вытянув руки с потусторонней сущностью,

- А гараж у меня охраняет древнее божество.

- Не бывает так, чтоб чьи-то гаражи древние боги охраняли. Боги, они вон какие, они по мелочам не размениваются.

- Бывает. У меня бывает.

- Да ладно вам. Не хотите, значит, не хотите. Тогда купите плашки с дланью берегинь. Недорого.

Девочка достала тонкие листки бересты со впрессованными в них листочками подорожника и с нанесёнными глаголицей от руки письменами. Кусочки были заламинированы и обрезаны под размер кредитки.

Я взял прямоугольник и покрутил в руках, читая наложенное на него заклинание. Это было что-то новенькое.

Девчурка заметила блеснувший у меня в глазах интерес.

- Достаточно приложить к мелкому ожогу или порезу и произнести слова, берегини, берегини, оберегите меня. Ранка затянется. Только она одноразовая.

Заклинание стоило дороже, чем обычный лейкопластырь в десять раз, но для колдовства действительно было дешёвым. Я отдал девчушке деньги.

- А магнитики не хотите?

- Давай уж. Я чародей, зарабатываю неплохо. На магнитики деньги найдутся.

Мимо купе прошла ещё одна девушка, постарше этой. На ней был серый галстук с жёлтыми концами - воспитанницы богини Макошь - покровительницы женских ремёсел, летних дождей и урожая. Судя по маленькой серебряной бляшке, приколотой к блузке, девочка была кандидаткой в жрицы. Она деловито оглянула купе и пошла дальше.

Я взял магнитики, потом закрылся и стал рассматривать. На одном был изображён храм бога Сварога, на другом хрустальный дворец богини зимы, колдовства и смерти Мары Моревны, на третьем - обелиск в память о жертвах ядерных ударов в первой междумировой войне.

Войне, которая длится до сих пор. Я это знаю не понаслышке. Пальцы сжали висящий на шее чёрный силиконовый шнур, продетый через войсковой жетон-'смертник' и два золотых кольца. Полтора года назад мы смогли выжить в мясорубке первой волны вторжения, после которой я женился, а год спустя, потерял жену - одна из тварей смогла пробраться в город под видом духа, нуждающегося в социализации. Таких приучали к жизни в нашем современном мире в специальном центре, куда устроилась моя жена. Там и произошла бойня, унёсшая десятки жизней, в том числе и её.