Пол Томпсон - Судьба

Невидимая и неслышимая, Са'ида торжествующе закричала. Богиня внемла мольбам своей слуги. Она ли? Послала бы Божественная Целительница черные стрелы в ответ на истовую молитву?

Пришпиливавшее Са'иду к камню заклинание исчезло, когда угасла жизнь его творца, и ее радость сменилась разочарованием. Она почувствовала, как ее тянет обратно в лежавшее без сознания в эльфийском лагере собственное тело, и боролась с этим. Выпущенная Фитерусом сила должна была быть рассеяна или направлена в безопасное русло. Если этого не сделать, оно вызовет подвергающий опасности всех в долине разгул стихии. Как прежде все, чего она хотела, это бежать, теперь Са'ида боролась, чтобы удержать свою наис на Лестнице Дальнего Видения.

Заклинание, которое парализовало ноги Фаваронаса, также исчезло. Его конечности снова ожили жгучей болью, словно ему в плоть воткнули десять тысяч иголок. Он заколотил по своим ногам стиснутыми кулаками, стараясь заставить их работать.

Фитерус лежал на боку лишь в нескольких метрах от Фаваронаса, капюшон частично откинулся назад с его лица. Он булькал в бессильной ярости, а затем его губы пришли в движение. Он мог еще завершить свое ужасное творение! Фаваронас пополз к колдуну, яростно отталкиваясь пальцами рук и ног. Он зажал окровавленной рукой Фитерусу рот, чтобы тот ничего не мог произнести. Фитерус слабо сопротивлялся. Фаваронас другой рукой накрыл лицо колдуна и навалился на него всем своим весом. Судороги сменились подергиванием, а затем сошли на нет. Тело Фитеруса сжалось в грандиозном выдохе, и последняя вспышка жизни, наконец, покинула его нелепое тело.

Запущенное им колоссальное колдовство не закончилось с его смертью. Сверкающая «дверь» в центре облака осталась, и само облако начало бурлить и извиваться. Оно выплюнуло узкую молнию, с громким треском ударившую в Тимпанум. Вторая молния, больше первой, расколола гранитный диск надвое.

«Закончи…»

Неизвестный голос заставил Фаваронаса крутануться. Женщина-человек стояла на коленях лишь в нескольких метрах от него. Она была полупрозрачной, как призрак, но Фаваронас сразу узнал ее, хотя был в недоумении, как верховная жрица Элир-Саны здесь оказалась.

«Свиток!» — произнесла она. Ее изображение заколыхалось, а затем совсем исчезло.

Завладей ключом до того, как откроется дверь .

Те слова призрака и приказание жрицы объединились. Он схватил толстый свиток в негнущихся пальцах колдуна. Свиток был тем Ключом!

Молния прошипела через всю долину и ударила в склон горы под Лестницей. Фаваронас предположил, что это воины Беседующего пристрелили Фитеруса, но он не смел ждать, когда они прибудут. Он должен закончить заклинание до того, как неконтролируемый разряд силы разорвет долину на части. Ученый сделал глубокий вдох и произнес последнюю строфу.

«Пусть Свет воссияет так, чтобы все…»

Он замер. Оригинальным окончанием хумря было «увидели», но он понятия не имел, какими могут быть последствия такого приказа. Ему нужно было что-то менее неопределенное, но позитивное, и оно должно было быть похоже на глагол «увидеть» на староэльфийском, чтобы строфа по-прежнему рифмовалась. Милостивая Э'ли, что же ему произнести? В мозгу ученого пронесся список древних глаголов. Дрожа всем телом, Фаваронас ткнул свитком в небо.

«Жили!» — крикнул он. — «Жили! Жили! »

Кто-то позвал его по имени. Прежде чем он увидел, кто это, мир разлетелся на части.

Монолиты потемнели, погаснув всеми своими тысячами разом. Созданная ими в облаке сверкающая дверь еще четыре удара сердца удерживалась на месте; затем она взорвалась. Звук был не громче мощного раската грома, но этот взрыв разогнал сияющую белую корону, обнажая неистово вращавшуюся черную сердцевину. Сердцевина замедлилась, затряслась, а затем, также, взорвалась.

После первого взрыва по долине пронеслась волна горячего воздуха. Когда взорвалась черная сердцевина, перед ней ничто не могло устоять. Все находившиеся в Инас-Вакенти попадали на землю. Монолиты на мгновение яростно вспыхнули белым светом, а затем исчезли в облаках пара. Гранитный Тимпанум уцелел при взрыве, но глубокая зигзагообразная трещина прочертила его с севера на юг. Деревья повалило, валуны раскололо, а все источники воды в долине, от малейших ручейков до Реки Львицы разбили свое содержимое на мельчайшие капли, и подняли их в воздух.

Взрыв случился высоко над долиной, и его гигантская ударная волна с ревом пронеслась над окружавшими горами и ушла в пустыню. Словно плуг, она подняла стену песка и понесла ее через пустынную местность. В мгновение ока, колодцы были заполнены, оазисы засыпаны, а небольшие города похоронены. Несчастные караваны, застигнутые на открытой местности, были целиком поглощены, и никого из них больше не нашли. Огромные волны песка рассыпались о стены Кортала, Делфона и Кхури-Хана. Движущаяся гора песка захлестнула низкие стены Кортала, обрушивая обращенную к Инас-Вакенти сторону. Достигнув моря, эта волна вывалила остатки песка — хотя корабли в Ожерелье Хаббакука доложили об осыпавшем их паруса дожде из коричневого песка — и вызвала прилив. Мощная волна затопила кхурский рог и вышвырнула на берег корабли во всем заливе Балифор. В оккупированном Сильванести вырвало с корнем деревья, и волны с грохотом обрушились на порт Куриноста, отправив на дно сорок кораблей минотавров. Флагштоки на башнях Эли сломались, и знамя нового сюзерена, трепеща, упало в море.