Андрэ Нортон - Четыре повести о Колдовском мире

Она увидела Элмери. Лицо его почти вернуло прежнее изящество, хотя нос уже не обретет той красивой гордой горбинки, которая у него когда-то была. Он тоже посмотрел на нее, но она не успела расшифровать выражение его глаз.

— Ваш брат так и останется вашим братом. Не слугой, выполняющим любое ваше желание.

— И все же, — молвил Командующий (он и глазом не моргнул, хотя его собственный пернатый брат сидел среди прочих возле ног Джованны), — ты не наш брат. Кто тебя сюда послал и зачем?

— Это долгая история, — Джованна не отказывалась отвечать, лишь предупреждала.

— Расскажи.

— Она не расскажет, — голос зазвенел возле открытых ворот. У входа стояли какие-то фигуры. Братья замешкались и не узнали их. Они же стояли прямые и гордые, лица их светились, не было и намека на тупую покорность. Вместе с ними влетели белые самки соколов. Королевы. Самцы с почтением поднялись.

Джованна приросла к месту. Иверна привела женщин-сокольничих. В приходе их ощущалось торжество. За свою смелость они готовы были умереть. Белые королевы сопровождали их как сестры и как охрана. Джованна не понимала, как их могла пропустить наружная охрана.

Иверна прошла вперед и остановилась против Командующего. Они были равны и по возрасту, и по силе. Он это признал и чуть-чуть склонил голову. На лице его не отразилось ни малейшего изумления, в то время как рядовые братья находились в шоке из-за того, что женщины ступили ногой в Соколиное Гнездо.

— Предводительница, — сказал он.

— Крылатый Командир, — ответила она.

— Это все твоя затея, — он не был удивлен, хотя догадка пришла к нему только сейчас.

Не ответив ему сразу, она повернулась к Джованне и оглядела ее с головы до ног. Взгляд ее был таким же острым и проницательным, как у Командующего. Но мягче. Чуть-чуть мягче.

— Ты выросла, дочка, — сказала она.

Говорила она не о теле. Джованна подняла свою Силу, как меч, не то отдавая салют, не то предупреждая.

— Я такая, какой меня воспитали.

— Да, конечно, — ответила Иверна, глядя на нее не просто глазами. Женщина, колдунья, сестра соколих; охотник и воин, поклявшийся на верность братству. Тяжело было Джованне под этим проницательным взором. Она укрылась за своими засовами и постаралась выставить себя просто как Джованну.

Иверна снова повернулась к Командующему.

— Да, это была моя затея. Моя, моих сестер, и даже наших матерей. Ты, наверное, думал, что мы на веки вечные останемся безмолвными рабынями? Ты, наверное, лишь о сильных сыновьях помышлял, когда сводил нас, как скот, с твоими воинами, твоих лучших мужчин с нашими лучшими женщинами? Или ты полагал, что у нас и права нет высказать об этих случках свое мнение? Ты выращивал силу, волю и ум, мы выращивали то же самое, да к тому же еще и Силу, — она обвела глазами зал. Братья смотрели на нее, открыв рот, так и не отойдя от шока. Она покачала головой, словно перед ней были неразумные дети. — Многие годы мы не нарушали ваших иллюзий. Теперь настало время узнать правду.

— Вы учите других, и вас научили, что ваша жизнь навеки связана тем, что привело вас на эту землю: власть Джонкары, закрепощение ею всех женщин, а через них — всех мужчин-сокольничих; жертвоприношение короля Лангварда, кто, умирая от руки собственной жены-королевы, произнес заклятие, связавшее Джонкару и освободившее пятерых его людей. Вы испытываете постоянный страх, что Йонкара опять восстанет и вернет прежнюю силу, а потом и отомстит через нас, се сестер во плоти.

— Так вы учите. И так верите. И это тоже было своего рода защитой.

— Потому что не только женщины попали под влияние Силы Джонкары, но и мужчины. А когда их жены и сестры восстали против них за все прошлые обиды, — настоящие ли мнимые, — они возненавидели тех самых женщин, которых когда-то любили. И ненависть эта в конце концов обратилась на Джонкару.

— Несколько женщин, обладавших Силой, хотя и далеко не равной Силе их врага, предвидели, что может случиться, и сделали все для собственной защиты. С Лангвардом, адептом не из слабых, они задумали и осуществили нападение. Они не надеялись уничтожить Джонкару, но они могли ее заточить, могли перекрыть ей связь с ее сообщниками из Тьмы и миров, что лежат за Вратами. Они могли собрать тех соплеменников, которых можно было подчинить силой или с помощью королевского указа, или, в крайнем случае, с помощью обмана, и бежать через северные моря.

— Мы покорились, заплатив за это своей свободой. Это было необходимо. Если бы Йонкара освободилась и стала преследовать нас, она стала бы действовать прежде всего через мужчин, как это уже и было в Сальзарате. Она не должна знать, какие мы приняли защитные меры, скрываясь, как за щитом, за их ненавистью и презрением: стены и укрепления Силы, оборонительное оружие, выкованное за долгие годы терпеливого выжидания.