Елизавета Дворецкая - Утренний всадник, кн. 2 - Чаша Судеб

– Если ты хочешь уберечь жену от Морены, княже, иные средства нужно искать, – проговорила она наконец.

Князь нахмурился.

– Разве твои травы кончились? – с неудовольствием спросил он.

– Уж больно сильный недуг в княгиню вцепился, мне с ним не совладать, – ответила старуха. – В Макошино святилище послать бы, что ли. Там лекарки есть посильнее меня. Вот, на Пряже-реке хотя бы…

– На Пряже! – с негодованием воскликнул Велемог, не терпевший упоминаний ни о чем, что имело отношение к князю Держимиру. – Это же в земле дрёмичей! Да я хоть сам буду помирать, а этого упыря ни о чем просить не стану!

– Не его просить, а Матушку Макошь! – строго поправила Погодица. Ее тяжелые морщинистые веки приподнялись, Велемог поймал тусклый, тяжелый и осуждающий взгляд. На миг ему стало не по себе, как будто на него смотрела сама Морена. – А князь прямичевский что? Вон, княжна Дарована за него идти не захотела, а в Макошином-на-Пряже живет себе, и он ее не трогает. Потому как самой богини то жилье.

– Что ты сказала? – Князь Велемог поднял брови. – Княжна Дарована живет на Пряже? Откуда ты знаешь?

– Да наша травница, Витонежка, три дня как оттуда вернулась. Она и рассказала.

– Отец Небесного Огня!

Не обращая больше внимания на старуху и позабыв о болезни жены, князь Велемог вскочил со скамьи и принялся ходить взад-вперед по горнице, терзая кончик собственной бороды. Эта была новость! Княжна Дарована находится в святилище Макоши, расположенном во владениях Держимира! Это многое меняло, хотя князь еще не взял в толк, что же именно.

– Позвать ко мне Кременя! – ударом ноги распахнув дверь, закричал Велемог в верхние сени. – Живо!

Кремень явился быстро, довольный, что понадобился князю, и отчасти с опаской. После бесславного – без невесты – возвращения из похода к смолятическим рубежам между князем и его верным воеводой появился холодок, и Кремень уже не надеялся вернуть когда-нибудь прежний почет. По крайней мере, при этом князе. Но Велемог был крепок здоровьем, силен духом и явно собирался пережить даже собственного сына.

– Дарована в Макошином-на-Пряже! – воскликнул Велемог, увидев входящего воеводу и не тратя времени на приветствия.

– А где Держимир? – сразу спросил Кремень. – Это он ее туда?..

Велемог невольно оглянулся, словно намеревался и об этом спросить у старухи, но той в горнице уже не было.

– Нет, она сама… – начал Велемог, потом вспомнил речь Погодицы и уверенно закончил: – Да, сама! Старуха сказала, что Дарована в его земле, а его не боится, потому что богиня… Ладно, не в этом суть!

– А Держимир, как видно, в полюдье! – сообразил Кремень. – Едва ли он уже домой воротился, у него полюдье длинное, да полпути – мимо рарогов. Там у него межи беспокойные, он ходит медленно. Верно, где-нибудь к Краене-реке сейчас через леса подбирается.

– К Краене! – повторил Велемог, силясь представить себе расположение дрёмических рек. – Ведь Пряжа как раз в Краену впадает?

– Точно так! – подтвердил Кремень, еще не взяв в толк, к каким последствиям приведут все эти рассуждения.

– Он прямо возле нее пройдет… – размышлял вслух Велемог. – И если…

Кремень выжидательно смотрел на князя, а тот замолчал. Если княжна Дарована не дома, а в святилище на чужой земле, то в охране у нее не целое войско – так, десятка три-четыре. Если она исчезнет оттуда… На кого подумает Скородум? На Держимира, больше не на кого. А потом, если она будет здесь… А княгиня Жизнеслава к тому времени умрет… Даже если и нет, то Светловой под рукой… Главное, чтобы Дарована оказалась здесь, в Славене, а дальше пойдет легче…

Но Держимир! Он где-то поблизости со всей дружиной полюдья!

– Едва ли у него очень много войска! – подал голос Кремень, так точно угадав мысли своего князя, что Велемог перевел на него изумленный взгляд. Уж не начал ли он в задумчивости рассуждать вслух? – Сотни две, ну, три. Неужели мы больше не соберем? А если напасть на него на Краене, от Прямичева вдали, то разобьем, как горшок глиняный. И становища его краенские – хороший кусок. Сколько там ему зерна, мехов приготовлено! Все наше будет!

– Отец Небесного Огня! – взволнованно повторил Велемог и снова стал ходить по горнице.

Но теперь это было радостное волнение, его слепили великолепные замыслы, обещающие прибавление славы и богатства, победу над самым злым врагом!

– Вот я с ним за город сожженный посчитаюсь! – бормотал князь на ходу, потряхивая в воздухе сжатым кулаком. – Двух зайцев одной шапкой!