Павел Стретович - Вернуться в осень. Книга вторая

ЭТО ВСЕ БЫЛО ТАК?

Это не осколки. Это не стекло – отражающее свет. Это не миллионы маленьких отблесков, среди миллиардов маленьких частиц…

Это звезды. Это мириады звезд, больших и маленьких, далеких и близких, – звезд… Они увеличиваются, они приближаются, они почему-то начинают крутиться вокруг, как будто играя лучиками света на фоне ночного неба… Ночного неба? Откуда ночь, разве была ночь? Боже…

«Стой! Останови это… – чей-то голос, чей-то очень хорошо знакомый голос, но где-то далеко, как за стеной… – Что-то происходит! Выводи его…»

«Сергей! Открой глаза! – другой голос, тоже очень знакомый… – Ты нас слышишь?»

Звезды начали крутиться вокруг, все быстрей и быстрей, пока не замельтешили вокруг в лихом, неудержимом хороводе. А вверху разрасталась и приближалась черная дыра, как в центре торнадо – там не было звезд… Сергей почувствовал, как начинает куда-то проваливаться, куда-то туда, к дыре – почему-то вверх, а не вниз…

«Выводи!!! – это уже крик, но уже совсем далеко, за множество стен отсюда… – Виктор!

«Сергей!!!»

«Что происходит!!!»

Но Сергей уже ничего не слышал – он был далеко, очень-очень далеко… И от этого зала, и от этих столов и окон, все еще хранящих стойкий запах людского горя – далеко. И не только душой и сознанием…

А здесь, в зале кафе, билось и вопило – непонимание. И удивление, плавно переходящее в шок…

– Витя… – как-то жалобно сказал Олег, и неверящее поводил руками по абсолютно пустому стулу. – Что это, Витя… Может, я сошел с ума?

Врач и друг стоял напротив, расширенно-глупыми глазами уставившись на то место, где еще секунды назад сидел Сергей. И уже, внезапно и вдруг – перестал сидеть…

– Боже, – почти всхлипнул сорокалетний подполковник, офицер морской пехоты. – Боже… Да что же это такое… Я точно дурак.

– Похоже, – Виктор вышел из ступора и тяжело вздохнул, продолжая смотреть на пустой стул. – Мы с тобой… Оба дураки. Потому что… Потому что он говорил правду. Вот так да… Интересно, и кто же нам поверит?

Кап. Кап. Кап.

Сергей разлепил глаза и поднял голову. Смутно проглядывали какие-то стены, низко нависший земляной свод, старые деревянные подпорки и полусгнившие стропила, где-то недалеко капала вода… Как шахта, какой-то земляной трек. Елки-палки, что еще за место…

Он быстро приподнялся и сел – к горлу сразу подступила тошнота. В голове тут же вспыхнуло воспоминание, и вместе с памятью пришло осознание. ЭТО ПОВТОРИЛОСЬ! Это случилось вновь! Значит, все было правдой – не было никакого внушения, не было никакого «сдвига по фазе»! ЭТО ВСЕ ПРАВДА! И это случилось, это случилось вновь – Боже… Сколько же он молил об этом Бога! Сколько молил, мечтал, ждал, надеялся… ЭТО ЖЕ ШЕОЛ! Поэтому и тошнит – от легкости! Боже…

Сергей, сдерживая волнение, оглянулся вокруг и зашарил рукой по карманам в поисках зажигалки. Ничего, сейчас найдем выход и потом… Сердце просто зашлось в груди от представления – представления того, что может произойти. Эния! Эния… И Рада! Неужели я смогу увидеть их вновь?

Колесико послушно крутанулось и в руке зажегся маленький неровный огонек – из темноты выступили сырые земляные стены и заплесневевшие подпорки. Огонек в руке заколебался – откуда-то ощутимо повеяло сквозняком. Так-так, выход должен быть рядом…

Он сразу вскочил на ноги – голова задела за низкий потолок, и за шиворот послушно посыпался песок. Тьфу ты, елки… Так. Кажется туда. Через десяток метров открылся более широкий поперечный тоннель, и тут же, сквозь изломанные заградительные балки – неширокий выход на воздух.

Сергей, стряхивая с головы труху и налипший песок, осторожно выглянул наружу. Пока ничего занимательного. Перед глазами, в сером вечернем сумраке влево и вправо разбегался довольно большой овраг, впереди виднелся крутой, поросший бурой травой, склон. Под ногами желтыми грязными проплешинами луж поблескивала вода. В воздухе пахло затхлой сыростью, плесенью и ржавчиной…

Он вздохнул и поднял голову вверх – плотное серое небо, вспучиваемое тяжелыми сырыми облаками, казалось, собиралось навалиться на землю. Место-то какое-то… подавленное.

Сергей немного покрутил головой по сторонам, определяясь, потом, еще раз вздохнув, пошел налево – без особой причины, просто там немного меньше виделось грязи и луж. Проплыл мимо округлый бок большой бетонной трубы, высунувшейся из склона, с большим черным иероглифом на боку. Пробежался легкий ветерок, слегка взъерошив волосы и колыхнув на склонах бурую траву. Откуда-то издалека донесся лай собак.