Мария Секирина - Я мисс, и мне плевать (СИ)

- Нам нужно ехать. Я все объясню вам в дороге.

Она впервые говорила медленно.

Глава вторая

Повозка остановилось после громогласного «Тпру!». Нас высадили перед входом, и, стоило всем выйти, извозчик уехал, торопясь освободить место следующему экипажу. Обернувшись, я увидела как на булыжной мостовой, кольцом изгибавшейся вокруг фонтана, столпились экипажи.

Фонтан изображал молодого парнишку, замершего в беге. Локтем он зажимал кувшин, который из-за бега накренился, и вода выплескивалась из него. Судя по лохмотьям, в которые превратилась его одежда, мальчик был оборванцем. Но это не мешало ему выглядеть веселым и довольным. Каждый вихор на его металлической голове сиял озорством. Казалось, что он на бегу придумывает какую-нибудь новую шалость. Он взирал мимо прибывающих людей, мимо экипажей и лошадей. У меня создалось ощущение, что он одновременно и насмехается над всеми нами и не озабочен происходящим, стремясь по каким-то своим делам. Может, статься он стремился скрыться в светлом лиственном лесу, близко подступившем к мощеной дороге.

Здание, которое вырастало прямо перед нами из земли, было не очень высоким, но широким. Неизвестный мастер сумел совместить разные породы камней, которые сменяли друг друга неожиданными переходами. Стены отступали, закругляясь. Из множества круглых окон лился свет, а ушей легонько касались отзвуки далекой музыки. Мы вошли внутрь, подгоняемые новоприбывшими.

Кипящий жизнью небольшой светлый холл княжеской усадьбы был полной противоположностью Общему залу, который нам пришлось покинуть в спешке. Даже такая деталь, как аккуратные венки из ветвей хели, развешенные строго между светильниками напоминала о том, что мы находимся не в гостеприимном пансионе, ставшим нам новым домом. Пушистые ковры скрадывали шаги, возвращая меня в коридоры, по которым в Общий зал вошли охваченные радостным волнением девушки, а вышли тихие тени с испуганными лицами.

Мы влились в образовавшуюся перед дверьми очередь. Рядом толкались, угрожая перемешаться группки выпускниц. Я краем глаза отмечала наряды, но старалась не терять из виду спину подруги и директрисы. Среди присутствующих я еще заметила мужчин разных возрастов, некоторые из которых в такой давке умудрялись переговариваться. В воздухе стоял густой запах смешавшихся духов и пота, что еще больше ухудшало мое и без того не лучшее настроение. Музыка стихла, и зычный голос не переставал объявлять гостей, когда мы приблизились к дверям вплотную, совсем рядом раздалось:

- Мадам Жижинда и ее выпускницы.

«Мадам Жижинда и ее товар», - так объявить нас было бы уместнее.

Признаться честно, прежде чем директриса раскрыла нам цель поездки, я успела надумать всякое. Воображение услужливо рисовало картины, одна ужаснее другой. Реальность оказалась довольно скучной.

- Мы едем на смотрины. Приглашены все титулованные горожане. Если кто-то из них выберет кого-то из вас в жены, она не имеет права отказаться.

- Доброго вечера! – поздоровался кто-то рядом со мной.

В бальном зале освещение было не таким ярким, как в холле, но шло будто бы отовсюду сразу. Мы стайкой двинулись за директрисой и, остановившись у трона, присели в реверансе, опустив очи долу. Я кожей чувствовала направленные на нас со всех сторон взгляды.

Пока правитель повторял нам стандартную форму приветствия, я успела украдкой его рассмотреть. Нашим Великим князем оказался высокий широкоплечий мужчина, который сидя был выше меня на голову. А находившийся на возвышении трон многократно усиливал это впечатление.

Что уж говорить о миниатюрной Джессинде, которая рядом с ним в своем платье походила на маленькое, хоть и очень воинственное пирожное. Князь был бородат, а голову его покрывал бархатный синий берет в цвет окрашенной бороды. Берет, этот атрибут, власти был единственным торжественным элементом в его одежде. Высокие ботинки из черной грубой кожи, темно-коричневые штаны из грубого полотна и льняная рубаха, лишенная каких-либо украшений. По правую руку от него восседала княгиня, рассмотреть которую у меня не получилось. Огромное количество драгоценностей в ее туалете, казалось, питались светом и сияли, многократно его усиливая.

На фоне ослепительного великолепия Великой княжны мы все выглядели ничтожествами. У меня вдруг появилась надежда, что женихи обратят свое внимание на более красивых невест, к числу которых я не принадлежала из-за местных стандартов красоты. Практически целиком я пошла внешностью в свою заморскую мать. Прямой нос (против аристократического вздернутого), высокие скулы, удлиненные мочки ушей, пронзительные желтые глаза и, конечно, шесть пальцев на руках вместо обычных пяти. Стоя в тот вечер перед правящей четой, я впервые за всю жизнь порадовалась тому, что в глазах людей больше похожа на экзотического зверя, чем на прекрасную мисс.