Игорь Борисенко - Путь мертвеца

Все перемешалось – Девлик катался в гнилой листве вперемешку с твердыми, неуклюжими телами «кустов». Какая-то волна, застилающая разум пеленой, заставляющая быстрее двигаться и желать увидеть, какого цвета внутренности у врагов, затопила колдуна с головой. Он закричал слова Черного языка, призывающие на помощь дух Ассаха. Чудища ответили ему глухими, дребезжащими голосами и он понял их язык:

– Сдавайся, человек!

Девлик рассмеялся в ответ холодным, зловещим смехом. Постепенно, смех этот превратился в гром, расколовший небеса, заставивший стволы деревьев мелко трястись и осыпать листву. Земля вскрылась, отправив вверх фонтаны трухи и пыли, валя по сторонам стволы и разбрасывая чудовищ. Девлик легко вырвался из кучи впавших в ступор «кустов», тела которых трескались и разваливались на куски. Ошметки коры летели мимо, кувыркались, сталкивались друг с другом. К удивлению колдуна, две или три лапы по прежнему держали его; тогда он полетел вверх, вращаясь волчком и ввинчиваясь в густые кроны. С треском порвался плащ, а чудища, воя, разлетались по сторонам, гулко стукались спинами и боками о стволы, валились вниз. Наконец, Девлик был свободен! Он парил над копошащейся внизу массой чудовищ, по большей части избитых, пораненных, оглушенных. Где-то среди них оставались Дикарь и Лимбул с его конем, но Девлику некогда было выискивать их в неразберихе. Ветви деревьев рядом с ним зашевелились и заскрипели, пытаясь ухватить его в объятия. Расставив руки, колдун выжег все вокруг себя, оставив яркое оранжевое пламя в этом царстве непроглядной ночи, и вырвался наружу, воспарив над пологом леса.

Высоко у него над головой, на бездонном черном небе сияли мириады звезд и огромная, полная, серебряная луна. Яркий белый свет заливал сплошное море древесных крон, расстилавшихся крупной рябью во все стороны, покуда хватало глаз.

– Я-аа-а-аа! – заорал Девлик, вдруг глубоко впечатленный этой величественной картиной. – Я – Повелитель Мира!!

С его растопыренных пальцев потекли струи волшебного огня, с шипением опускающиеся вниз и поражающие деревья. Листья, ветки, кора – все превращалось в пепел, который медленно сыпался вниз. Под покровом облака пепла мелькали вспышки света, когда отдельные капли достигали земли. Поражаемые чудовища ревели, выли и верещали, не в силах больше думать о нападении. Девлик перестал извергать на них огонь и мягко скользнул обратно, мимо обугленных, тлеющих стволов деревьев. Перед его взглядом открылась картина ужаса и опустошения. Тут и там на земле лежали изуродованные, горящие или корчащиеся в муках чудовища. Некоторые из них, самые стойкие, держали в кольце приплясывавших, испуганных коней, а четверо, казавшиеся самыми черными и огромными, держали врастяг, за руки и ноги, Лимбула.

– Ты, Извергатель Огня и Летающий Птицей, видишь? – пробасило одно из чудищ. – Твой спутник на волоске от смерти. Уходи прочь, и тогда он останется в живых.

– Даже после того, как я убил стольких из вас? – усмехнулся Девлик. Лунный свет падал сверху через многочисленные дыры, прожженные в колдуном. Сам он висел как раз посредине большого, насыщенного серебром столба, в котором, будто черный снег медленно падал сухой, мелкий пепел. Лицо Лимбула, с закаченными глазами, было мертвенно бледным. Непонятно, был ли он в сознании? Девлик посмотрел на него вскользь, а потом зычно крикнул:

– Никто из простых смертных никогда не сможет указывать мне, куда идти и что делать. Можете убить моего слугу, но тогда знайте: ни один из вас не останется после этого в живых. Если у вас есть жены и дети, если у вас есть родители, братья и сестры, то знайте, что все они тоже погибнут мучительной, жестокой смертью. Никто не уйдет от мести Черного колдуна! Если понадобиться, я спалю весь этот лес и еще столько лесов, сколько нужно, чтобы истребить все ваше семя. Подумайте, по силам ли вам связываться со мной? Ведь этим, кроме прочего, вы не помешаете мне пройти туда, куда я шел. Для чего вы пытаетесь встать у меня на пути? Стоит ли это того? Выбирайте: позволить пройти и выжить, или умереть, но все равно пропустить!

Чудовища в отчаянии зарычали и завыли, все разом, топчась на месте и качаясь из стороны в сторону. Лимбул задрожал в их руках и добавил собственный крик к общему гаму. Наконец, один из «кустов» отпустил его руку и отступил. Как по команде, остальные тоже бросили Лимбула, позволив ему грузно упасть на перелопаченный ковер гнилых листьев. Слуга застонал, подтягивая к себе растянутые, ноющие конечности.