Олег Бондарев: Гриф и Гильдия

Наверное, поеду по Столинскому, ведущему от 3рега прямо к Хейстримовым горам. Этот путь – наикратчайшая дорога к святилищу. Но при всех его плюсах мне придется несколько дней ехать по Степи, где каждую минуту ждешь нападения орков. Конечно, это лишь ошметки былого величия Орды, готовые любыми способами попортить кровушку своим главным врагам – людям и дремофорам. Конечно, с новым законом о расовом равноправии орки могут не опасаться нападения извне. Конечно, и я не последний тюфяк.

Но все эти «конечно» для орков – не более чем пустой звук. Как и закон о равноправии, кстати.

Я невольно поморщился, вспоминал пресловутое нововведение. Да, дремофоры, гоблины и прочие монстры теперь могли селиться в крупных городах, жить и работать там, не боясь наполучать тумаков за принадлежность к нелюдям. Они вроде бы даже получили права обычных граждан королевства.

Да и тумаки, к слову, продолжали получать… И в то же время и я, и все остальные орагарцы, и даже те же нелюди прекрасно знали: закон этот – обычная показуха, пустые слова, из разряда тех, которые сначала говоришь, а потом забываешь. Всего лишь еще одно бессмысленное обещание очередного короля, стремящегося задобрить народ. Наверное, напомни Штифу об этом законе сейчас, он бы ни за что не поверил, сказал бы что-то вроде «Это я, Штиф, такую глупость сморозил? Да не может быть!».

Впрочем, все это дворцовые интриги, мен z, обычного Ловкача, абсолютно не трогающие: нелюдем z пока что не стал, а остальное уж как-нибудь перетерплю. Хотя, если опоздаю, за мной, наверное, похуже, чем за любым нелюдем, охотиться будут.

Как по заказу, воображение послушно нарисовало перед глазами Фетиша с огромным мясницким топором. Разгильдяй замахивался, чтобы отрубить мне, заключенному в колодки пленнику, голову. От ужаса я скорее интуитивно мотнул головой. Фетиш мгновенно исчез, обольстительно улыбнувшись напоследок. Я нервно поежился и, опасливо оглядевшись по сторонам, вновь склонился над картой.

Все, хватит уже думать – еду по Столинскому! Положив карту в тубус, я легким и метким броском отправил его в раскрытый зев бэга. Следом отправились кошель с десятком медяков (так, для отвода глаз), Жужелица, колчан с болтами для нее (обычными и волшебными), три мешочка с пяточкой и даже пара дырявых носков «на смену». Небольшой нож, скорее кухонный, чем боевой, сунул за голенище сапога. Подумав немного, повесил еще метательных ножей на пояс: так, на всякий случай. Оценивающе оглядев мешок, остался доволен: он был забит всего наполовину. Значит, и нести легче будет. Остальное можно и на Кержа повесить.

Внезапно дверь второго этажа протяжно скрипнула.

Я замер, скорее рефлекторно, чем осознанно. Неужто привидение? Хотя нет, тому бы и дверь открывать не понадобилось. Но тогда кто?

Скрипнуло вновь; на сей раз стонали ступеньки, проседая под кем-то тяжелым и, по всей видимости, довольно ловким.

Я не стал ждать, пока лжепризрак спустится вниз и застанет меня, а значит и бумагу с заказом. Тенью скользнув в камин, я засел там, благо, дров в нем почти не было, и лишнего шума удалось избежать; да и вечер уже как-никак, осенью темнеет раньше, значит, если и заметят, то не сразу.

Как только спустится, огрею поленом по голове, а после буду расспрашивать, решил я, осторожно примеряя деревяшку по руке.

Тихо скрипели ступеньки, возвещая о пребывании в доме кого-то чужого. Им не нравилось держать его на себе, но сопротивляться они, к сожалению, не умели.

Наконец ступеньки замолкли. Я чуть-чуть наклонился вправо, чтобы как следует разглядеть таинственного гостя, и в то же время стараясь, чтобы ему было невозможно обнаружить меня. А посмотреть было на что: у детины были огромные волосатые лапищи, могучий торс, облаченный в тонкую жилетку, толстые, будто стволы деревьев, ноги и бритая налысо голова. Такого не то, что поленом, – булавой семифутовой не осилишь: разве что еще одного бугая такого сверху уронишь!

Бритоголовый верзила огляделся по сторонам. Узрев лежащий возле дивана бэг, громила довольно улыбнулся.

– Вот она где, – прошептал лысый лжепризрак едва слышно.

«Ничего себе воры пошли! – со злостью думал я. – Такой кабан может даже не лазить по чердакам; только в дверь постучать, попросить денег да мешок подставить, чтобы потом по земле не ползать, собирая!»

А между тем громила уже подхватил мой несчастный бэг и собирался преспокойно покинуть дом, когда…

В дверь постучали. Настойчиво, даже немного нагло. Ухмылка мгновенно слетела с лица верзилы, и он, опустив бэг на прежнее место, пошел открывать.