Владимир Лещенко - Девичьи игрушки

Колдунья подошла к жертвеннику и, поворотясь к арапу, сделала рукой призывный жест. Слуга пошел к ней, держа что-то в вытянутых перед собой руках. Приглядевшись, Барков заметил, что это были… змеи. Не иначе те самые, из змеиного ручейка, которым «посчастливилось» просочиться за приоткрытую дверь. Так вот что их ожидало.

Быть принесенными в жертву самой Гекате. Велика честь! Понятно, отчего соплеменники так чествовали их.

«Черная» стала внимательнейшим образом разглядывать обеих гадин, выискивая ей одной ведомые знаки и приметы. Наконец, выбрав ту, что была в деснице пса-оборотня, взяла ее двумя перстами за голову (и не боится же!) и возложила на алтарь.

– О, Bombo! К тебе взываю. Приоткрой завесу судеб!..

Один взмах ритуального ножа, и змеиная голова упала на пол. Гибкое длинное тело принялось извиваться на мраморной поверхности жертвенника, оставляя там кровавые следы. Подергавшись так в предсмертных конвульсиях пару мгновений, оно свалилось вслед за головою. Жрица склонилась к алтарю, читая алые отпечатки.

– Круги и острые углы, – доносилось до ушей поэта ее озабоченное бормотание. – Круги и острые углы… Странно, весьма странно…

Она посмотрела в сторону Баркова и покачала головой.

– Сестры! – обернулась к жрицам, но было понятно, что слова ее относятся также и к тем, кто прятался у скрытых мраком стен. – Недобрые предзнаменования. Острые углы, обозначающие обострение ситуации, совмещены с кругами, что говорит о необходимости быстрого вмешательства. Я не могу понять, что сие означает…

– А значит это, старая карга, – злорадно выкрикнул барон, – что скоро придет каюк твоему вертепу!

– Книга вещует иное, – спокойно возразила Колдунья. – Не за горами приход в наш мир Великой Госпожи. И вам выпала великая честь встретить ее в новом обличье. Станете ее верными слугами!

– Это как? – не дошло до немца.

– В псов нас превратят, – пояснил Ваня. – Или в оленей. С вишневым деревом между рогов.

– Шутить изволите? Нашли время и место.

– Да какие тут шутки?

Иван покосился на троицу жриц. Охотница что-то жарко втолковывала двум своим товаркам, попеременно тыча пальцем то в его, то в баронову сторону. Опекающая отрицательно трясла головой и лепетала на дурном греческом. Колдунья же, напротив, склонила голову долу и безмолвствовала. Этак продолжалось изрядное количество времени.

– Да будет по-твоему! – в конце концов изрекла старшая. – Начнем с еретика!

Арап и еще один пес-оборотень, в котором Ваня без труда признал расторопного чернокожего лакея, бывшего его проводником по дому поручика Р…на, приблизились к барону и отвязали его от колец. На немца точно столбняк нашел. Он не проявлял ни малейшей попытки сопротивления.

Уложив пристава перед алтарем, слуги отошли в тень.

Колдунья взяла с жертвенника чашу, наполнила ее вином и поднесла к губам жертвы.

– Пей, малый, во славу Bombo!

Барон с жадностью припал к кубку. Тонкая алая струйка пролилась ему на грудь, окрасив ее в зловещий цвет крови. Допив, офицер пару раз дернулся, а потом вытянулся во весь рост, оцепенев.

Ужель отравила, подумалось поэту.

Но нет.

– Слышишь ли ты меня? – спросила немца жрица.

– Ja, – отвечал тот на родном языке.

– Мы снаряжаем тебя посланцем к Великому отцу Плутону. Передай ему наше почтение и мольбы. Сделаешь ли?

– Ja!

– Смотри же, пес, сдержи обещание! Ежели обманешь, то не будет тебе покоя в темном царстве!

В ее руках блеснул длинный и узкий кинжал.

– А не заигралась ли ты часом, старая дура?! – гаркнул что есть мочи поэт. – Ужель чаешь, на вас и впрямь нет управы? Да ежели хочешь знать, все твое разбойничье гнездо окружено солдатами! Одним церковным покаянием за свои мерзости не отделаешься! Уж владыка-то Варсонофий позаботится.

– Молчи! – в третий раз за эту жуткую ночь крикнула Брюнета-Охотница. – Так надо!

– Да не хочу я играть в эти ваши девичьи игрушки! – возмутился Иван.

– И правильно делаешь, крестник! – послышался из темноты старческий скрипучий голос. – Ну-ка, сестры просфорные, живо освободите парня. Мне с ним потолковать надобно…

В-да, апрель 2006 г.

Вадим распахнул ворота, осторожно выводя «Жигули» со двора и со страхом вслушиваясь в хрипы старого мотора.

Привык к иномаркам – к хорошему быстро привыкают.

Выскочив на пару секунд, не преминул закрыть ворота – незачем показывать коллегам, что прибудут сюда вскоре, в каком именно доме сразу искать. Авось, и выиграют полчаса-час.