Дмитрий Казаков - Солнце цвета стали

Щит у Львиной Пятки оказался вытянутый, точно лист ивы, а меч – очень широкий и длинный, но без гарды. Глаза цвета дубовой коры решительно блестели.

Остановившимся взглядом Ивар наблюдал, как темнокожий воин что-то вскрикнул и мягко шагнул к нему, поднимая клинок. И только после этого викинга кольнула полная ледяного озноба мысль, что схватка уже началась.

Нестерпимо сверкающий на солнце меч рушился сверху.

К счастью, тренированное тело начало действовать само, безо всякого приказа со стороны хозяина. Оно вздернуло левую руку со щитом, принимая на него удар, а затем рванулось вперед, выбрасывая клинок.

Щит затрещал, рука слегка занемела под сильным ударом. Острое лезвие, по которому ползали теплые оранжевые блики, неправдоподобно легко вонзилось в ничем не прикрытое темное горло.

Ивар выдернул клинок и отступил на шаг.

Кровь ударила ярко-алой веселой струей. Непобедимый воин зашатался, глаза его погасли. Тяжелое тело почти беззвучно повалилось на песок. Громыхнули доспехи, не сумевшие защитить владельца.

Ивар облизал пересохшие губы и только в этот момент сообразил, что вокруг вновь стало тихо. Зрители, потрясенные стремительной и кровавой развязкой поединка, онемели. На многих лицах застыло удивление, кое у кого зародилась мысль о том, что их обманули…

Слишком уж быстро и легко все закончилось.

– Схватку выиграл Ивар Ловкач!!! – вскричал глашатай. В голосе его чувствовалась растерянность.

Ивар вложил меч в ножны и зашагал назад, к проходу между трибун. Все время, пока он шел, зрители молчали, и, лишь когда арена опустела, до викингов донеслась волна криков, хлопков и свиста.

– Здорово ты его, – сказал Хаук невозмутимо. – Но слишком долго возился!

Ивар вытаращился на конунга.

– Надо было не давать ему бить, – пояснил тот, – а сразу атаковать.

– Ладно, пойдем, – проговорил Арнвид, – тебе нужно отдохнуть. Как я понимаю, до следующей схватки еще полно времени.

– Да я не устал… – заупрямился Ивар, стаскивая с головы шлем. – Лучше посмотрю на будущих противников!

Мимо как раз прошагал воин, направлявшийся к арене. На викингов глянул с ненавистью, как на заклятых врагов.

– За тебя это сделаю я, – отрезал Хаук. – А ты иди. Чего тут околачиваться?

Когда Ивар вновь очутился на арене, то солнце значительно переместилось и щедро поливало прозрачным, расплавленным золотом восточную половину цирка. Часть трибун на западе оказалась в тени.

– Ну кто сейчас? – спросил он вполголоса, глядя, как по проходу уносят потерпевшего поражение поедин-щика. Шлем на голове смуглокожего воина был расплющен ударом неимоверной силы, из-под железного конуса сочилась кровь. С носилок безвольно свешивалась рука, на которой слабо пошевеливались пальцы, свидетельствуя о том, что бедолага жив.

– Какой-то тип из дворцовой стражи, – тихо ответил Хаук, – он бился сразу после тебя. Силы в нем много, а вот ума совсем нет. Помни об этом!

– А этого кто отдубасил? – Эриль кивнул в ту сторону, куда утащили носилки.

– Тот самый Бузислав, – вздохнул конунг, – и сделал он это очень умело. Впрочем, думать о нем еще рано.

Глашатай, слегка охрипший от беспрерывных воплей, объявил выход Ивара. Имени противника викинг не расслышал. Оно потонуло в восторженном реве зрителей, которые не забыли первую схватку.

Песок на арене не сверкал, как утром, он был истоптан и изрыт, будто здесь веселились нализавшиеся пива свиньи; кое-где виднелись неопрятные бурые пятна. Ивар даже разглядел белеющие в одном из них кусочки выбитых зубов.

Трибун в этот раз он вообще словно не замечал и поэтому смог оценить противника издали. Тот оказался исключительно мясист – такому гостю обрадовались бы в тех землях, где едят человечину. Кольчуга готова была лопнуть на могучих ручищах, похожих на окорока, а голова выглядела до смешного маленькой на толстой, точно бочка, шее.

Двигался его противник с ленивой грацией огромного хищника, а мечом, небрежно зажатым в широкой, будто доска, ладони, вполне мог глушить драконов. Да, конунг не соврал – воин городской стражи был силен, да вот только в бою все решает не только сила.

Первый удар, который свалил бы крепостную башню, попадись она на пути, Ивар пропустил, пригнувшись. Потревоженный огромным лезвием воздух слегка шевельнул волосы на затылке.

Но собственный торопливый выпад пропал втуне. Здоровяк ловко подставил под него щит, похожий на обтянутую кожей, выкрашенную в синий цвет дверь. Меч обиженно скрипнул, завязнув в толстых досках.