Святослав Логинов - Гибель замка Рэндол

Рэндол заскрипел зубами, хотел изорвать поганую писульку, но вдруг увидал, как внизу, где не было подписи, проступают новые слова. Теперь последнее предложение гласило: «Живи в ней вместе со своей безумной женой и дохлыми детьми». А следом - шикарный, на пол-листа росчерк.

Это было уже слишком для живого человека. Неведомо, что сделал бы Рэндол или что случилось бы с ним, но в этот самый миг Беатрис, бесцельно взошедшая на приступку для стрелков и глянувшая сквозь бойницу, тревожно воскликнула:

- Дым! Вильгельм, в доме пожар!

Разумеется, над развалинами было еще довольно дыма, так что помраченному сознанию Беатрис могло померещиться что угодно, но сила повторенных слов была так велика, что Рэндол, не раздумывая, метнулся на улицу. Снова под ногами скрипучая лестница на второй этаж, затем каменная винтовая - во двор.

Больно ударившись о косяк, Рэндол вырвался из башни и увидел, что его дом горит. Он был совершенно цел, словно два дня назад: все три этажа и четырехъярусная дряхлая башня, прислоненная к новому зданию. На третьем этаже левого крыла мирно светилось окно, а из дверей парадного входа валил жирный, удушливый дым.

Не было времени думать о причинах случившегося, с чего бы сгоревший дом вдруг восстал из развалин; единственное освещенное окно звало к себе, требуя не размышлений, а действий. Уже на бегу Рэндол вдохнул поглубже и рывком, потеряв половину пуговиц, распахнул плащ, чтобы можно было хоть немного прикрывать лицо от летящих искр.

Вчера он не рискнул забегать в парадные двери, но сейчас иного выхода не оставалось: переносной лестницы нет, уцелевшие лошади угнаны в деревню, а обегать здание кругом, к черному ходу - потерять несколько драгоценных минут.

Рэндол ринулся в самый ад.

Натянутый на голову плащ - плохая защиты от взбесившегося огня, раскаленный дым - слабо годен для дыхания, но каким-то чудом Рэндол оставался жив и продолжал бежать. Хотя почему - каким-то? Ясно, чья злая воля творит чудеса, храня его для горших мучений. Если Рэндол сейчас погибнет, месть чародея окончится, мертвому не могут мстить даже маги. И Рэндол бежал сквозь огонь, стараясь использовать хотя бы это бесчеловечное попущение.

Пламя жрало ковры и гобелены, змеилось на лезвиях оружия, развешенного по стенам, облизывало деревянные рукояти старинных секир. Лица предков корчили с горящих полотен отвратительные гримасы, осыпаясь черным прахом. Рэндол бежал. Даже отсюда он слышал крики на третьем этаже своего сгоревшего дома и бежал, чтобы исправить самую жестокую несправедливость, а если не удастся, то хотя бы погибнуть рядом с детьми.

Как и вчера он обогнал огонь не более чем на минуту. В галереях и парадных залах гудело, и Рэндол, зная, чем кончится пробежка с детьми сквозь огонь, распахнул окно и приказал Робину:

- Прыгай!

- Высоко! - отчаянно закричал мальчик.

- Прыгай, тебе говорят! Сгоришь!

Робин зажмурился и прыгнул за окно, отставив руки и слегка согнув ноги в коленях, как прыгал с деревянного табурета в гимнастическом зале. Рэндол подхватил Перси, прижал его одной рукой, второй ухватился за край оконной рамы и, оттолкнувшись ногами, описал дугу над бесконечным пустым пространством.

Есть люди, которые ничуть не боятся высоты. Они могут стоять на краю пропасти и, нагнувшись, плевать вниз. Наверное, если бы им гарантировали жизнь, они смогли бы спрыгнуть с высоты в две мили. Рэндол был не из таких. Высота манила его и пугала. Если кто-то перегибался через подоконник хотя бы на втором этаже, ноги у Рэндола слабели, а в животе противно тянуло. И сейчас, болтаясь на высоте, он не мог разжать пальцы. Лишь мысль, что рама откачнется обратно и он упадет прямиком на Робина, заставила его решиться.

Падение оказалось совсем не страшным, его Рэндол попросту не запомнил. Осталась лишь боль в отшибленных ногах. Рэндол даже не упал, вернее, упал, но уже потом, мягко, на бок, чтобы не придавить Перси.

Робин лежал на булыжной мостовой лицом вниз. Лужица крови медленно натекала из разбитой головы, скапливаясь в ложбинке между камнями.

А Перси? Он же не падал на камни! Даже в самый миг удара Рэн-дол не выпустил малыша…

Головка Перси была нелепо запрокинута, на губах и под носом выступила кровь. Как ни смягчай удар, он оказался слишком силен для пятилетнего мальчугана.

Рэндол положил Перси рядом с братом. Стоял, не замечая близкого огня, который вырывался уже изо всех окон. Подбежала леди Беатрис, опустилась на колени около детей.