Кейдж Бейкер - Ловушка

- А смертный? Кто-нибудь нашел его?

- Вообще-то да, - говорит Порфирио. - Но только спустя пятьдесят лет. В 2001 году, в Лондоне.

- Он… ушел вперед во времени?! - восклицает глубоко потрясенный Клит. - Но ведь считается, что это невозможно, разве не так?

Порфирио тяжело вздыхает.

- Так они говорят, партнер. В любом случае, тот смертный наверняка не ушел вперед во времени. Помнишь, около десяти лет назад археологи приступили к раскопкам средневековой больницы на территории Лондона? На больничном кладбище были найдены сотни и сотни скелетов, плотно уложенных слоями. Когда ученые мужи стали разбираться с этим научным богатством… ни в каких новостях ничего такого не сообщали, понятно… но в 2001-м на одном из самых древних скелетов обнаружился «Таймекс».

Клит разражается истерическим хохотком.

- И что, часики все еще тикали?.. Слушай, Порфирио, какого черта ты здесь рассказываешь всякие байки?! Когда твой спятивший гений по-прежнему на свободе, если ты, конечно, не позабыл его за трепотней? Бессмертный псих шляется по времени как захочет, желает уничтожить весь мир, сразу и целиком, и притом он прекрасно знает, как это можно сделать… А мы здесь сидим просто так?

- У тебя есть идея получше? - хладнокровно спрашивает Порфирио. - Ну так расскажи мне, пожалуйста, о'кей?

Клит, совершив усилие, берет себя в руки.

- Ладно, - говорит он. - И что надумала Компания? Есть какой-то план, как заманить его в ловушку, верно? Должен быть, поскольку мы тут с тобой сидим. Это так?

Порфирио молчаливо кивает.

- Но тогда что мы делаем здесь и сейчас? - продолжает Клит, сразу приободрившись. - Разве нам не следует сидеть в 1951-м, где этот клоун постоянно ошивается?.. Нет, погоди! Должно быть, как раз этого делать не следует. Из-за этой самой материи пространства-времени, или как ее там… которая в 1951-м уже излишне напряжена? И наш визит усугубил бы положение вещей, да?

- Так могло случиться, - соглашается Порфирио.

- Понял. Ну ладно, мы сейчас почти на том же месте, где рекрутировали Бобби Росса. И выходит, Компания ожидает, что он вернется сюда… Почему? Потому что именно здесь погибла вся его семья?

- Клит опять начинает горячиться. - Или потому, что преступник всегда возвращается на место своего преступления, так что ли?

- Может быть, - флегматично говорит Порфирио. - Компании уже известно, что Роберт Росс иногда покидает 1951 год. Во всяком случае, для медицинских процедур.

- Значит, рано или поздно… Но у него может появиться желание прийти сюда, - задумчиво произносит Клит, и теперь он тоже внимательно вглядывается в амбар. - А сегодня… сегодня 30 июня 2008 года, так? Ровно пятьдесят лет после катастрофы. Вот почему мы здесь!

- Он может появиться, - соглашается Порфирио. - А может, и нет. Вот почему мы просто сидим здесь и…

Внезапно он весь подбирается и сверлит упорным взглядом вершину холма, и Клит тоже упирается пристальным взглядом туда и видит маленькую фигурку, ковыляющую по старой заброшенной дороге, к которой подступили могучие сорняки.

- Проклятье! - отчаянно выкрикивает Клит, вылетая из «фольксвагена» смазанным от скорости движением, с обертками от шоколадных батончиков и жестянками из-под картофельных чипсов в могучей хвостовой струе турбуленции. Порфирио чертыхается и кричит ему, что еще рано, но Клит одним скачком перемахивает автостраду и теперь летит прямиком через долину к холму с амбаром, так быстро, мощно и красиво, как умеет бегать только бессмертный. Порфи-рио срывается вслед за ним, и вот он уже мчится вверх по желтому голому склону, усеянному красными обломками скал, еще сохраняющими угольные следы прошлого ужаса, и добегает до старой дороги как раз вовремя, чтобы увидеть и услышать, как Клит орет ужасающим голосом:

- Служба безопасности! Замри!!!

- Не надо… - начинает Порфирио как раз в тот момент, когда Клит запускает сам себя, как из катапульты, вперед на силовой захват Роберта Росса.

Роберт улыбается и поднимает руки таким жестом, словно сдается и молит о милосердии. Несмотря на жару, на нем длинное глухое пальто, хотя и расстегнутое. Подкладка с одной стороны разорвана, как раз под мышкой, и в этой прорехе, обрамленной лохмотьями пропотевшей ткани, перед глазами Порфирио вдруг открывается бездонная черная ночь и белые звезды.

- Ля-ля-ля, ля-ля… Вааааа-ууууу! - нараспев говорит Роберт Росс, когда Клит врезается в него каменным ядром. Клит пронзительно вскрикивает, и все, его больше нет, засосало в звездную бездну.