nastiel - Кровь и туман (СИ)

И в этот раз сам берёт меня за руку, а потом суёт обе наши сцепленные ладони в карман своей куртки.

В окружении близких из прошлого настоящего, пускай даже один из них теперь покалечен, а второй – и вовсе мёртв, я чувствую себя почти как дома.

***

После кладбища мы с Даней идём по своим делам. Он – в штаб, где сегодня должен вместе с Марком заниматься в одной из секций оранжереи, а я возвращаюсь домой за тетрадями для занятий, но вскоре, после первой же лекции, мне приходит сообщение на телефон:

“Приходи в оранжерею, хочу тебе кое-что показать”.

От Дани. И мне ничего не остаётся, как отложить свои дела, отпроситься на десять первых минут с занятия по моделированию боевых действий и двинуть в определённом Даней направлении.

В оранжерею захожу, стараясь быстро прикрыть за собой дверь, чтобы не впустить внутрь промёрзлый воздух. Здесь, в отличие от улицы, очень тепло, а ещё приятно пахнет влажной, недавно политой землёй, и чем-то сладким, напоминающим мёд.

– Есть кто живой? – спрашиваю я в пространство.

Трость вязнет во влажной почве. Я сильно на неё не опираюсь, но всё равно выходит так, что только качаюсь из стороны в сторону, как неваляшка.

– Даня? Ты где?

– Дальше проходи! Мы в третьем секторе!

Легче сказать, чем сделать. Каждый метр даётся с трудом. Столько сноровки не требуется даже на миссиях. Мне приходится быть осторожной, чтобы не помять растения, но при этом ещё и нужно контролировать походку, чтобы не причинить себе лишнюю боль.

Даню и Марка нахожу среди цветов. Оба стоят на коленях, согнувшись, и что-то разглядывают в траве.

– Вы чего? – спрашиваю я. – Что за срочное дело?

– Тихо, – Марк прикладывает палец к губам. Затем машет мне, приманивая, и шепчет: – Подходи, только осторожно.

В моём положении это напоминает издёвку. Тихо, осторожно – как всё это совместить с тростью? Но я стараюсь. В итоге, мне даже удаётся. И когда я подхожу достаточно близко, наконец вижу предмет такого тщательного изучения со стороны парней – это птица. Белая, некрупная. Похожа на ворона… Только почему-то совсем не пугается прикосновений к себе и стоит как-то странно: одно крыло в сторону.

Интересно, белые вороны вообще бывают?

– Через форточку залетел, красавец, – говорит Даня, поднимая голову к потолку. Слежу за его взглядом и вижу небольшое открытое окошечко. Наверное, они используют ту здоровенную лестницу у входа, чтобы до него добраться. – У него что-то с правым крылом.

– Вылечить сможете? – спрашиваю я. – Выглядит не очень.

– Думаю, да, – задумчиво протягивает Марк. – Надо только поймать его и отнести в штаб.

Марк протягивает обе ладони к птице, но тот ловко, несмотря на рану, умудряется от него отпрыгнуть и даже приоткрыть клюв, выражая своё категорическое несогласие.

– Сварливый, – говорит Марк, убирая руки прочь, пока не цапнули.

– Он просто боится, – озвучиваю я логичное предположение. – Попал непонятно куда, так ещё и разглядывают как под микроскопом в три пары глаз. Может, прикормить его? Что едят вороны? Если это, конечно, ворон…

– Он самый, и они всеядны, – тут же отвечает Даня, и в нём так отчётливо виден Ваня, что я даже забываю, кто именно передо мной сейчас. – Наши припасы в шкафу ему годятся!

Марк, не дожидаясь больше ни слова от Дани, подрывается и бегом исчезает в соседнем секторе.

– Откуда ты знаешь, что это ворон? – спрашиваю я. – Миротворцы, что, ещё и орнитологами должны быть?

– Нет, просто я живу под одной крышей с Ваней, кредо которого: “Дурак стесняется спросить, умный боится не знать”. Так что, сама понимаешь.

Больше мы с Даней тет-а-тет ничем не успеваем перекинуться: Марк возвращается с плотно завёрнутым в пищевую плёнку небольшим кульком.

– Главное, не забыть потом запасы пополнить, – предупреждающе заверяет Марк, усаживаясь обратно на землю. Разматывает пищевую плёнку, спрятанные в ней предметы размещает у себя на бёдрах. Я вижу пакет с крекерами, сок в коробочке и протеиновый батончик. – А то как это обычно бывает: сейчас заначка никому не нужна, но стоит её вскрыть, как кому-нибудь обязательно понадобится.

На кормёжку ворону идут крекеры. Марк берёт несколько в ладонь и делает попытку покормить птицу, но та снова прыгает прочь.

– Ты ему не нравишься, – констатирую я. – Пусть Даня попробует.

– Э-э, не, – Филонов качает головой. – У меня и так только одна рука рабочая. Если он мне ещё и пару пальцев на здоровой пробьёт, будет вообще невесело.