Мервин Пик - Титус Гроун

Сейчас был день – то есть формально отскребальщики были свободны от своей работы. Это обстоятельство, а также рождение нового господина побудили всех восемнадцать своеобразно провести свой досуг – они лежали у стены, мертвецки пьяные. Впрочем, никто не обращал на них внимания, тем более что они предусмотрительно улеглись у стен, чтобы не мешать стряпухам и поварам в их работе.

Голоса на кухне сливались в сплошное гудение – Флей невольно вспомнил пчелиную пасеку. Изредка из общего звукового фона вырывался чей-нибудь возглас или смех. Оказавшись случайно у стены, старик вздрогнул – ему показалось, что он слышит жуткий храп. Но тут же Флей улыбнулся себе под нос – все верно, это же храпят блюстители чистоты.

Камердинер несколько растерянно следил глазами за кухонными подмастерьями, то и дело переносившими огромные штабеля самой разнообразной посуды. «Ну и ну, – подумал невольно Флей, – и куда же идет такая прорва еды? Герцог и его семья не съедают и сотой доли того, что может поместиться на всех блюдах, тарелках, в мисках и чашах». Похоже, это для него все равно останется загадкой – хоть и прожил он в замке всю жизнь. Потом Флей заторопился дальше. У каменной стены были свалены охапки дров, чуть поодаль стояли большие суповые котлы – порций на пятьдесят-семьдесят, соображал старик, озирая пузатые емкости. Дальше была плита – огромная, на ней кипел целый ряд котлов, из каждого исходил свой запах. Под ногами хрустела яичная скорлупа и осколки разбитой нерадивыми поварятами посуды, валялись окровавленные кости и оброненные впопыхах овощи. Пахло винами и пряностями, слышался глухой звук разрубаемых на части туш и скрип распиливаемых дров. Вдоль стен висели прокопченные доски с вбитыми на них гвоздиками, на которых покачивался самый разнообразный поварской инструмент – от крохотных топориков и пилок причудливых форм – назначение многих было Флею непонятно – до поистине устрашающих орудий, которые смотрелись бы куда уместнее в арсенальной комнате. Тут же громоздился пень от спиленного когда-то векового дуба – сколько Флей себя помнил, исполинский кусок дерева всегда служил колодой для разделки туш.

Старый камердинер испытывал как бы два чувства одновременно – с одной стороны, он всегда презирал кухню и ее обитателей за отсутствие тонкости, которая дает возможность общаться с высокородными господами, с другой стороны он, как реалист, понимал – без кухни никуда не денется ни сам герцог, ни самый последний замарашка, хотя бы из тех, что убирают навоз в конюшнях.

Да, кухня нужна, как ни крути… Но от вульгарности им все же не мешало бы избавиться. Не хотят, зажрались, черти.

Сверху, на небольшом расстоянии от пола, висели мешки с мукой – чтобы до них не добрались вездесущие грызуны. Промелькнули два худосочных юноши с зелеными шарфами на шее – кто такие, почему не знаю, хотелось воскликнуть старику. Но тут же он прикусил язык – а то окружающие подумают, что у него начались провалы в памяти. Это ведь соусники – они соусы приготовляют. Часто мясо, даже идеально приготовленное, вообще не идет без соуса. Нужные люди. Флей отечески улыбнулся одному из пареньков, видя, что глаза того так и светятся от радости. Конечно, он счастлив за господ.

И тут старик невольно остановился – прямо перед ним одетый в красно-зеленый кафтан карлик-лилипут что-то толок в ступе. Поймав на себе взгляд Флея, карлик дружески оскалил зубы и что-то крикнул. Что именно – камердинер герцога не разобрал, тем более что его внимание теперь было отвлечено тем, что он давно хотел увидеть в этой кухне. Иначе бы он, разумеется, не пришел сюда…

Шеф-повар Горменгаста, задумчиво поглядывая на только что принесенную из винного погреба бутылку с вином, произносил длинную речь, обращаясь к группе поварят. Мальчики, одетые все как один в белые халаты и белые же пышные колпаки, с полуоткрытыми ртами внимали начальнику. Время от времени поварята поглядывали вокруг – на пылающие плиты и кипящие котлы, словно желая поскорее вернуться к своим прямым обязанностям. Флей, приблизившись к поварам, с удивлением и негодованием понял, что главный повар тоже пьян. Какой же пример подает он подчиненным. Но шеф-повар явно был в чудесном настроении, и мнение слуг, пусть даже близких к особе его сиятельства, интересовало его меньше всего.

Потом поварята взяли в руки чаши – несомненно, в них тоже было вино. Поварам было чему удивляться – впервые за все время начальство не подгоняло их за работой, а разрешило не только сделать перерыв, но и продегустировать – в открытую – вина из герцогского подвала. Камердинер с раздражением вслушивался в возгласы, которые позволяли себе парни. Боже, какие вольности они осмеливались болтать. А шеф-повар словно и не слышит. Как можно пить в такой зной? – организм вообще не сможет противостоять опьянению, а рабочий день далеко не завершился. И тут же выругал себя уже в который раз – сегодня же необычный день. И потом, какое ему дело до пьянки поваров – случись что не так, отвечать-то будет шеф-повар.