Алан Троуп - Драконья луна

Генри победоносно улыбается мне. Держа шланг одной рукой, второй он пытается открутить вентиль. Не получается. К чести моего сына, он не сдается, а, закусив губу, пробует снова. Малыш борется с тугим вентилем, пока тот наконец не поворачивается.

Вода с шумом вырывается из сопла, шланг извивается, елозит по причалу как живой. Генри, вцепившись в него обеими руками, старается придать струе воды нужное направление. Сначала вода расплескивается по причалу, потом обливает руль, палубу и двигатели пришвартованного катера.

Какое-то время непонятно, кто кем управляет – Генри шлангом или шланг Генри. Я уже собираюсь прийти к нему на помощь, приподнимаюсь с земли, но тут мальчику удается направить струю прямо на ламантина. Струя изгибается красивой дугой.

Животное плывет к пристани. Струя бьет его прямо по голове. Генри улыбается. Присев у края причала и нагнувшись над водой, он тычет шлангом прямо в морду этому малосимпатичному животному. Зверь фыркает и отплевывается. Стремясь заглотить сопло шланга, он случайно тычется носом в ручонку мальчика. Генри радостно хихикает. Я улыбаюсь. Как жаль, что Элизабет не суждено услышать смех нашего сына. Я грустно качаю головой, думая о том, как мало времени нам было отпущено провести вместе. Мне пусто и тоскливо без нее.

Генри – чудесный ребенок, достойный объект моих забот. Однако же уже более четырех лет я не дотрагивался до женщины. Столько же времени я не был на большой земле. Артуро все время подбивает меня уехать с острова. Я никогда не снисходил и не снизойду до объяснений: мол, Генри пока недостаточно умеет себя вести среди чужих людей, за ним не может присматривать никто, кроме меня… Артуро получает зарплату за то, что он ведет мои дела, а не за личные советы.

И все-таки не далее как вчера он опять взялся за свое: «Я восхищаюсь твоей преданностью сыну. Но нужно же иногда проветриться. Тебе необходима своя собственная жизнь… По крайней мере давай найдем тебе женщину…» Я только вздохнул в телефонную трубку:

– Давай не будем искать. Когда Генри исполнится четыре, можно будет взять его с собой на материк. Я в состоянии подождать.

Не то чтобы ждать было очень легко. Я жажду заполнить пустоту, появившуюся в моей жизни со смертью Элизабет. Но Артуро никогда не понять, что обычная женщина мне не подойдет. Мне нужна только женщина нашей породы. Я знаю, кто именно мне нужен, где ее искать, и думаю о ней все чаще и чаще. Поначалу эти мысли сопровождались острым чувством вины – ведь они вторгались в мою скорбь по Элизабет. Но время облегчило эту ношу. В конце концов, Элизабет первая поняла бы мое желание иметь новую подругу и одобрила бы мои поиски. Другое дело: как бы она отнеслась к моему выбору – я хочу Хлою, ее сестру.

Когда я в последний раз видел Хлою, ей едва исполнилось тринадцать. Это было на Ямайке, вскоре после нашей с Элизабет встречи. Тогдашний облик Хлои все еще стоит у меня перед глазами: юная темнокожая девчушка с сияющими изумрудно-зелеными глазами и шаловливой улыбкой. Понятно, что сейчас она выглядит старше, но ей не может быть больше семнадцати. У меня еще есть время, говорю я себе, чтобы добраться к ней со своего острова. Вряд ли Хлоя достигнет зрелости раньше восемнадцати лет.

Конечно, если бы я только мог, то давно бы уже отправился на Ямайку. Но приходится дожидаться, пока Генри станет достаточно взрослым, чтобы выдержать путешествие, которое потребует от него умения вести себя и обуздывать свои природные порывы.

Четыре года я ждал, заботился о своем сыне, строил планы. Четыре года не думал ни о каких женщинах, кроме Элизабет и Хлои. Скоро мальчик будет готов. Как только станет ясно, что он умеет себя вести, как полагается, мы вместе отправимся на Ямайку. Уверен, что там снова придется ждать. Надо выбрать подходящий момент, чтобы приблизиться к Хлое, и тогда она не сможет мне отказать. Но все же иногда, ночью, представляя себе, как выглядит сейчас эта девушка, я начинаю беспокоиться: не слишком ли затянулось мое ожидание.

Генри скоро устает от морской коровы, или она – от него, и сынишка снова возвращается ко мне. Я как раз занимаюсь прополкой сада моей матери, который Элизабет в свое время возродила к жизни. Генри некоторое время смотрит, как я ползаю по земле, выискивая среди сочных сорняков экзотические травы, посаженные здесь Элизабет; потом вместе со мной внимательно изучает желтовато-зеленые цветки Слезы Дракона и пурпурные лепестки Розы Смерти, высматривая вредителей, рыхлит землю у корней. Наконец мальчик выдирает из земли несколько стеблей – большая их часть принадлежит культурным растениям и демонстрирует их мне.