Ирина Шевченко: Там, где горит свет

Шут взял наполненный бокал и через окно выбрался вслед за товарищем на покатую крышу. Сел, прислонившись к широкой кирпичной трубе, поглядел на раскинувшийся внизу город, на реку, верткой змеей огибавшую зеленые берега, на кажущихся отсюда мелкими букашками людей. Потянулся.

— Хорошо.

— Хорошо, — согласился Тьен. Бесстрашно приблизился к краю крыши и остановился у хлипкого бортика. — Полетать бы, да?

— Отсюда — нет, — не согласился белобрысый. — Лететь недолго, приземляться больно, и второй раз уже не повторишь. На ярмарку сгоняй: там снова шар надули.

— Шар — это не то, — вздохнул Валет. — По-настоящему бы. Хоть во сне.

— Дались тебе эти сны! — отмахнулся Шут, морщась от терпкого вина.

Тьен промолчал. Достал из кармана портсигар, погладил пальцем белую розу и вытащил папиросу.

Все летают во сне, кого ни спроси. Если теперь не летают — значит, раньше было.

Валет никогда не летал. Хотел, но за миг до того, как ноги должны были оторваться от земли, падал, придавленный страхом, и просыпался в липком поту. Со временем и пытаться перестал…

В последние недели лета вдруг похолодало, и Кларисса зацвела позже, чем ожидала Софи, но денег из аптекарской лавки хватило, чтобы пережить это время. Еще и осталось немного, но девочка все равно собиралась вечером выйти на набережную: цветы не монеты — впрок не напасешь.

Правда, неожиданно обнаружилась новая проблема. Голубое платье, которое она не надевала всего месяц, извлеченное утром из шкафа оказалось мало. Весной Софи исполнилось тринадцать, но в последний год она почти не менялась и, что особенно радовало, могла носить ту же одежду и обувь. Даже думала иногда, что такой и останется — бывают же совсем маленькие люди? А тут так некстати выяснилось, что она все-таки растет! Пришлось спешно расшивать платье в груди и дотачивать подол из обрезков маминой юбки, но Софи понимала, что это ненадолго и трат на новую одежду не избежать.

Неудивительно, что в таких обстоятельствах настроение у нее было хуже некуда. Вернее, это она думала, что некуда, но оказалось, есть куда. Ох, как есть…

— Софи!

Девочка возилась в саду, срезала розы и бережно укладывала в устланную влажным холстом корзину. Подошедшего к калитке мужчину сразу не заметила, и тот долго смотрел за ее работой, прежде чем решился позвать.

Обернувшись, она недоверчиво моргнула, словно ожидала, что высокий худощавый шатен в сером, видавшем виды костюме и примятом котелке растает в воздухе, а когда этого не произошло, отложила большие садовые ножницы и медленно подошла к ограде.

— Здравствуй, малышка, — заискивающе улыбнулся нежданный гость. — Ты так выросла.

Девочка поморщилась, вспомнив о платье, но мужчина принял это на свой счет.

— Я понимаю, — вздохнул он. — Понимаю… А где мама?

— На кладбище. Скоро год уже.

Мужчина судорожно сглотнул, растерянно захлопал голубыми, как и у девочки, глазами.

— Как?

— Да вот так, — она развела руками.

— Впустишь? — спросил после долгого молчания гость.

Она замотала головой.

— Но как же? Как ты? Вы? С кем вы живете?

— Я с Люком, — ответила Софи. — А Люк — со мной. Нас хотели забрать в приют, но сударыня Жанна сказала, что ты уехал на заработки и скоро вернешься.

— Она приглядывает за вами?

Девочка кивнула. Какая разница, что престарелая соседка никак не может за ними приглядывать, потому что давно ослепла? Разговор ведь не об этом.

— Впусти, пожалуйста, — попросил мужчина. — Хотя бы поговорим нормально. Я… Я не знал. И времени мало. Я в городе проездом… Хотел повидать вас, подарки привез…

Софи приняла через забор бумажный сверток и коробку с дешевыми конфетами, но открывать не торопилась.

— Если не думаешь оставаться, то и не заходи, — сказала она, совсем как мама в последний раз, когда он приходил.

— Я не могу… Я же не знал… Проездом… Поезд уже через час…

Он мямлил еще какие-то оправдания, а потом вдруг четко произнес то, самое главное, из-за чего на самом деле не останется:

— Скоро у тебя будет еще один братик или сестричка.

Софи не знала, что на это сказать, а потому промолчала.

Он тоже молчал. Долго. Затем, видимо, вспомнил, что времени остается все меньше, и спросил о Люке.

Малыш спал, но сестра разбудила его и вынесла во двор.

— Этот господин принес тебе конфет, — объяснила она мальчику, поднеся его к калитке. — Что нужно сказать?

— Спасибо, — пролепетал кроха.

— Зачем ты так, Софи? — выговорил мужчина горько.