Ирина Шевченко: Там, где горит свет

Пальцы, и те скованы, иначе сжал бы в кулак, и ударил мерзкую темную тварь, глумливым хохотом отзывающуюся на его попытку пошевелиться.

— Ты мой…

Она гладит шершавым языком щеки. Вылизывает, как иные хищники свою жертву, прежде чем впиться зубами. Протягивает тонкие щупальца, обвивает тело, щекочет, забавляясь…

Ну же, тварь! Не тяни. Жри! Не мучь, жри, паскуда!

Хоть бы воздуха глоток напоследок. Капельку воды. Лучик света.

Он ведь так далеко дошел уже, столько сумел.

Огонь, Вода и Воздух признали его. Оставалась только…

Земля?

Земля.

Что ж ты недобрая такая?

Или это лишь кажется?

Огонь может сжечь, а может дать жизнь. Вода — утопить или исцелить раны. Воздух — уронить или вознести до невиданных высот.

— Ты мой, — нашептывает темнота, но в зловещем голосе слышится сомнение.

— Нет, — отвечает он уверенно. — Ты — моя!

— На завершающем этапе испытания допускается помощь знающего, — сказала женщина.

— У тебя странные представления о помощи, — с легким упреком покачал головой мужчина.

— Важен результат, а не методы. Сегодня нам повезло, мы были поблизости. А завтра, когда нас здесь не будет, он вырастит в центре города гору или наоборот разверзнет пропасть до самых огненных недр. Сможешь подправить память всем жителям этого мира и убедить их, что так и было?

Фернан, пропустив насмешку, щелкнул крышкой часов.

— Долго. Ты уверена, что он там в порядке? — кивнул он на свежую горку земли.

— Он не там, — усмехнулась Лили. — Выбрался окольным путем и стоит сейчас у нас за спинами. Этьен, тебе никто не говорил, что подслушивать нехорошо?

К тому времени, как Тьен сумел договориться с Землей, наступила ночь, но темнота не мешала видеть лица развернувшихся к нему людей… нелюдей.

Флейм и… Впрочем, неважно.

— Сейчас я тебе покажу твою могилу!

Он слышал ее слова и понял их смысл. Да, если бы с Землей вышло так же, как и с Воздухом, случиться могло, что угодно. Но это не отменяет мучительного удушья, постыдного страха и того, что Софи сейчас неизвестно что думает, после того, как он вдруг сбежал, оставив их с Люком посреди дороги в окружении взбудораженной толпы.

Тьен шагнул к женщине, еще не зная, чем рассчитается с ней за все перечисленное, но земля-предательница вдруг разверзлась под ногами, и он провалился по пояс, а вылезшие на поверхность корни деревьев туго обвили руки и свернулись петлей на шее.

— Тебе пока со мной не тягаться, малыш, — рассмеялась Лили.

Значит, альва. Можно было догадаться.

— Отпусти его, — попросил ее Фер. Флейм был бледен, темные волосы слиплись на лбу от пота, а на висках пульсировали лиловые венки. Видимо, зачистка памяти горожан отняла у него немало сил, и он все еще не пришел в себя. — Нам нужно поговорить.

— Поговорим так, — серьезно сказала женщина. — Твой дорогой племянничек слишком непредсказуем.

— О чем поговорим? — хмуро спросил Тьен, оставив безуспешные попытки освободиться.

— Хотелось бы обо всем, но времени мало, — ответил Фернан. — Проход на Итериан скоро закроется, а мы не можем оставаться в этом мире.

— Ну и валите, — сердито бросил юноша. — В другой раз пообщаемся. В другую среду или пятницу.

— Гляди-ка, — удивленно вскинула бровь альва. — Догадался. Подсчитал. Но среды и пятницы уже в прошлом, Этьен. А говоря «мы», Фер имел в виду и тебя тоже. Ты больше не можешь жить в этом мире.

— И кто мне запретит?

Старая привычка — брать нахрапом. Дерзить, ерепениться… Так глупо, учитывая, что связан сейчас по рукам и ногам…

— Ты сам. — Женщина присела рядом. — Твоя кровь.

— Плевал я на кровь, — процедил он зло. — Меня ждут.

— Мы тоже ждали, Этьен, — вступил Фер. — И ждали очень давно. Прости, что не разъяснили всего сразу, но условия испытания этого не позволили. Шеар должен найти свою силу самостоятельно. На Итериане для этого есть специальный лабиринт, в котором наследник рода проводит иногда несколько лет. Для тебя лабиринтом был этот мир. И да, на последнем этапе не возбраняется помощь знающего. Лили немного ускорила события, и теперь о тебе уже известно… там… И нужно идти.

— Я с вами не пойду, — уперся на своем юноша. — Ни в этот ваш Итериан, ни даже к папаше Лу пинту пива пропустить. Я пойду домой.

— Тебе ли не знать, что дом — плохое укрытие, — проговорил негромко Фернан. — Если в этом мире есть кто-то, кто тебе дорог, окажи им услугу, исчезни из их жизни.