Евгения Ладыжец - Проект Диалог

Проект "Диалог"

Пролог

Кругом надрывно пищала аппаратура. Правое запястье, глубоко впившись под кожу, сдавил шнурок нейронити. Чесалась, кажется, каждая клеточка тела. Стерильно-белый свет прожектора бил в глаза, заставляя щуриться. Зато есть, на что свалить невесть отчего льющиеся слезы. Она ему доверяла, считала другом, а он...

- Бездна, девочка, мы уже начали волноваться! - в уши ввинтился грассирующий бас отца. Она счастливо вздохнула, всхлипнув и вытерев катящиеся слезы ладошкой.

- Свет, отключите свет! Она же не видит ничего! - суетливо покрикивала рядом подруга, осторожно подталкивая ее в спину и помогая подняться на матрасе.

- О-о-о, как же все затекло! - простонала девушка, часто-часто моргая, и принялась ожесточенно растирать задеревеневшие конечности. - Сколько я тут провалялась?

Подруга поджала губы, недовольно глядя на нее, сунула ухоженные руки в карманы идеально белого халата. Тьяна всегда была аккуратисткой.

- Элена, я с уверенностью заявляю, что ты, поганка, еще в глубоком детстве совесть променяла на жвачку!

- Эм...Па-а-а-п? - девушка перевела взгляд на довольно ухмыляющегося отца. - Скажите уже что-нибудь по делу!

- Элен, ты отсутствовала двадцать шесть часов вместо запрограммированных стандартных суток. - В экспериментальный блок вплыла мама, помахивая тонким бланком диагностики, чтобы тот поскорее просох. - Вот все и переволновались. Как прошло? Где наш красавчик потерялся? Запаздывает опять?

Отец неожиданно нахмурился, пристально вглядываясь в показатели монитора.

- Элен, я понимаю, что ты любишь готовить, но откормить беднягу на двадцать килограмм - это даже для тебя слишком! Вы чем там занимались последние полгода?

Тьяна фыркнула, ухмыляясь, перевела взгляд на подругу, собираясь что-то сказать, и застыла на месте. Элена молчала, не обращая внимания на слова отца. Девушка, прикусив нижнюю губу, во все глаза смотрела на соседний матрас, где в разноцветных вихрях и радужных искрах формировался мужской силуэт. Через полминуты сквозь мелькание нитей четко проступила фигура второго путешественника, ошалело переводящего взгляд с окружающих его людей на безмолвно замершую рядом незнакомую девушку с разноцветными глазами. Воцарившуюся в помещении тишину прервало разъяренное шипение Элены:

- Ты?! Какого черта ты тут делаешь, предатель?! Где Дан?!

Часть 1.

Неоновая вывеска на старом, потрепанном временем здании Совета молодых ученых приветливо мигала, выводя цифровыми буквами избитую истину "Ученье - свет". Подпертые колоннами, двери девятиэтажного дома ученых радовали глаз пестрыми ломтиками отслоившейся краски. Сами колонны, этот памятник зодчеству позапрошлого века, цветом и фактурой напоминали кожу столетних старух и были испещрены морщинами вздувшейся от сырости побелки. Что поделать, если даже в эпоху глобальной кибернетизации основополагающие теоретические изыскания, как и их авторы, ценились преступно низко. Ведь их нельзя продать или просто вложить в банковскую ячейку! Темень, окружающая остовы разбитых фонарей, только усугубляла жалкое впечатление. В приюте науки свет угрюмо теплился за шторами лишь одного окна, на седьмом этаже.

- Не сидится ученым в этой унылой развалюхе, профессор. - Тяжело вздохнул молодой мужчина, склонившийся над сенсорным столом.

Со стороны кухонного блока к нему подкатился пухлощекий человечек с лысой головой и пышными бакенбардами. Профессор Тарлоу, непризнанный (пока еще непризнанный!) гений от физики. Его маленькие, суетливые глазки с головы до ног прощупали не по-научному крепкую фигуру Ли.

- Да вы возмужали, мой друг. Что всему виной? Ваша экспедиция в Сибирь? Или диссертация? Или...- старичок хитро подмигнул - девушки всему виной?

Алекс Ли фыркнул в ответ. Молодой ученый получил значок "Доктора естественных наук" в прошлом году, и в свои двадцать семь уже заведовал целым квадратом исследований в Академии Отсроченной выгоды. Один из немногих, кому удалось выбить финансирование на свою работу.

- Какие девушки, коллега. Я же тысячу раз вам говорил, отношения и наука не пересекаются. - Мужчина оторвался от мерцающей разнообразными показаниями и данными поверхности и с хрустом потянулся.

Профессор с понимающим видом кивнул, важно надув щеки и потирая на безымянном пальце тускло поблескивающее кольцо. Его жена Дора была милейшей души человеком, прекрасной хозяйкой и кроткой, послушной воле мужа женщиной. До тех пор, пока не приходила в Академию технических наук и не начинала вести занятия.