Екатерина Белецкая - Романтики с Хай Вея

– Саша, позвольте вас на секунду, – попросила Айкис. Саша поднялся и последовал за ней. Вышли в коридор, отошли на порядочное расстояние от квартиры Дзеди. Несколько секунд она стояла молча, потом заговорила.

– Саша, я хотела вас попросить, побудьте с ним, пока я помогу вашим друзьям разобраться с комнатами, – сказала она. – Ладно? – в её голосе послышались умоляющие нотки.

– Если вы просите… но зачем? – удивился Саша.

– Так положено. А у меня все люди заняты, – ответила Айкис, а Саша вдруг сообразил, что она врёт.

– Просто он никого из ваших людей не станет даже слушать, – сказал он. – Так? Или я ошибаюсь?

– Чистая правда, – ответила Айкис. – Просто пошлёт куда подальше – и всё. Так и есть. Он и меня не слушает… он спать не ляжет, сядет читать. А вас – просто постесняется… как мне кажется.

– Может быть… ладно, я побуду там… Но вы тоже поймите – Марьяна волнуется. Я не имею права её подводить. Морального права.

– Только один час, и вас сменю. Или не я, Рдес… это не важно. Я тогда пойду?

– Хорошо, – пожал плечами Саша. Айкис, казалось, только того и ждала – её как ветром сдуло. Саша вернулся в комнату Пятого.

Тот за это время успел убрать со стола, подвинул кресла к стенам и снова сел так, как сидел тогда, когда они только пришли – откинувшись на спинку и прикрыв глаза. Только книги на коленях не хватало.

– Саш, что это значит? – спросил он, когда Саша вошёл.

– Айкис попросила, – ответил Саша.

– И что с того? Можно было и отказаться. Я бы не обиделся, – усмехнулся Пятый. – А, впрочем, всё равно… садись, будем ждать. Хочешь – возьми чего-нибудь почитай.

– А спать ты не собираешься?

Пятый в ответ тихо засмеялся.

– Если хочешь, могу для очистки твоей совести закрыть глаза, – ответил он. – Только вряд ли это поможет. Саша, ты когда-нибудь уставал так, чтобы… чтобы уже не хотелось спать, есть, говорить? Бывало?

– Всего несколько раз в жизни, – честно признался Саша.

– Тогда представь себе, что ты вот так устал, присел отдохнуть… не спать, ни в коем разе, а к тебе полезут друзья и родственники… может, и одного хватит, кстати… с предложением срочно прочитать, например, заметку в газете про то, что масло подорожало. Представил?

– Понимаю. Я не буду больше приставать с расспросами. Просто столько всего навалилось…

– Я бы не привёз вас всех сюда, если бы для вас это было неважно. Я всё расскажу. Но завтра. Или послезавтра… если сегодня отпустит, и я усну. Ладно?

– Да о чём речь… Прости, а можно что-нибудь почитать? Или посмотреть, – поинтересовался Саша, подойдя к стеллажу. – А почему все обложки белые? Это что – библиотека одинаковых книг?

– Нет, – ответил Пятый. – Возьми любую. Открыл?

– Ой, мама… это что ещё за каракули такие?! – изумлению Саши не было предела. Страницу, казалось, заполняли сплошные пересекающиеся друг с другом линии, в расположении которых не было, на первый взгляд, никакой системы. – Что это такое?

– А чёрт его знает… – вяло сказал Пятый. – Дай посмотреть… понятно. Это сборник… тут ты и без выпитого пол-литра не разберёшься.

– А что это за… как ты сказал?

– Да… мир такой есть. Лин их уродами называет. Кстати, из отрицательных, а вот искусство… Вообще-то у них нет такого понятия – книга, у них литература чисто ассоциативная. Всё вместе – и книга, и картина, и скульптура… этакое смешанное произведение. Я просто для себя кое-что вычленил, что понятнее. Для коллекции.

– Ты их что – собираешь? – сил удивляться уже не было.

– Можно и так сказать, – Пятый вновь прикрыл глаза, опустился на спинку. Спинка пошла вниз, подлокотники кресла куда-то втянулись, оно немного расширилось… это было уже не кресло, а какая-то помесь кресла и кровати. – Хотя это спорно – кто ещё кого коллекционирует…

– Ты там был?

– Был. Не только там. Сколько книг – столько миров.

– Тут несколько сотен, – Саша посмотрел на стеллаж внимательнее. – Или…

– Несколько тысяч, тут только последние… Ты хоть что-то понял из того, что говорила Айк?

– Честно сказать, нет, – Саша устало опустился в свободное кресло, подпёр голову рукой. – У неё что – дочь у нас, на Земле?

– Если бы. У неё на Земле – она сама. Их так наказали… располовинили души, и… я утрирую, но суть сводится именно к этому. Неужели и когда-нибудь стану Сихес и смогу поступить так?… – жалобно спросил он. – Я не хочу, правда.

– Это обязательно – так жить? – прищурился Саша. – Или нет?

– Я просто не умею ничего другого. И не сумею никогда. Я знаю. Кто мог подумать!… Два дурака, козла отпущения, двое полукровок, которым даже в праве иметь детей было отказано – теперь Сефес. Женщина, которую тут и поныне называют Реиной Айкис, Королевой Айкис – стукнута мордой об стол так, что уже никогда не станет прежней. Странно видеть, что мир изменился, но ещё более невероятно то, что он, оказывается, менялся с твоим участием. Айк говорит, что её наказали… а может, не её? Может, нас с Лином?… – он говорил тихо, но в голосе его звучала ярость и горечь. – Вот такие вот мы уроды, Саша. Небось не рад, что познакомился? – Пятый в изнеможении откинулся на подушку.