Павел Васильев - Из пыли времен (СИ)

Именно «бордовый цвет» и служил лучшим гарантом той самой безопасности.

— Поешь хотя бы.

Женщина достаточно хорошо знала адерика, чтобы понимать, что сейчас у него на уме. Таким же мрачным она видела его в ту ночь, когда Орден «унаследовал» власть в Регелстеде, когда погиб король Рикар. По лицу Саодира становилось ясно, что он хоть сейчас готов выхватить меч и, размахивая им над головой, броситься на поиски Литы… В ту ночь он тоже достаточно помахал клинком…

— Я вижу, что ты затеваешь, — вздохнула Нарин, опускаясь на скамью и разламывая хлеб. — И хотела бы отговорить тебя, но боюсь, что у меня ничего не выйдет… как и в тот раз… И тебе вновь придется спешно покидать город. И вновь ты ничего не добьешься… как и в тот раз… И твое «геройство» ни к чему не приведет. В Ордене не одна тысяча воинов — тебе не победить всех! А еще — маги… В прошлый раз они были куда слабее. Но даже тогда все оказалось напрасно. Ты никого не спас…

— Да, не спас. Не уберег, — адерик виновато опустил голову. — А теперь и ее… привел на смерть.

— Ты не властен над ее Линиями Жизни. Ее судьба в руках Инниут…

— Мало твоей Богине смерти ее родителей?! — вспыхнул Саодир. — А смерти Рикара и принцессы?! А ее не рожденного сына?! Сколько еще невинной крови нужно твоей Богине, чтобы насытиться?!

— Остановись!.. — процедила Нарин, мрачнея. — Ты забываешься, Черный!

Саодир осекся. Слова, не успевшие слететь с губ, застряли в горле. Он уже и забыл, какова Нарин в гневе… Костяшки на ее плотно сжатых кулаках побелели. Волосы колыхнулись в неподвижном воздухе, словно в воде; пламя свечей дрогнуло; дышать стало как-то тяжело, грудь сдавило; казалось, даже сердце замерло пару раз. Не знай он ее, и впрямь, решил бы, что сама Инниут явилась взыскать долги.

Да, сил у Нарин явно прибавилось, когда Орден пришел к власти…

Впрочем, Саодир теперь знал, что Орден-то тут как раз не причем. Они — марионетки. Средство достижения цели. Холар — вот кто всколыхнул Силу. Слуга Проклятого Бога прикрывается светлым ликом Эриана!..

— Присядь, — спокойно добавила Нарин, поправляя волосы. — Поешь.

Он повиновался — перекинул ногу через скамью и придвинул тарелку.

— Ты чего-то боишься? — скривилась в усмешке. — С каких это пор?!

Саодир мгновенно напрягся. Прежде никто не упрекал его в малодушии. Он никогда не страшился смерти, никогда не отступал и не пасовал перед обстоятельствами. Никому прежде не показывал спину… Но сейчас, она права, сомневался. Сомневался, что хватит сил. Что его решения могут на что-то повлиять… Может все сложилось именно так, как и должно?

Слова Нарин попали точно в цель — он боялся. Не смерти. Не посмертия — каким бы оно ни было. Его не пугала даже перспектива предстать перед самим Проклятым Богом. Но все же он боялся. Боялся ошибиться.

— Я должен найти Литу, или умереть в поисках, — упрямо наклонил голову адерик. — Жизнь за жизнь.

— Ты уже отдал этот долг — ты воспитал ее. Дальнейшая ее судьба тебе не подвластна. Возвращайся к себе. Ты еще понадобишься, ты присягал Империи…

— Я присягал принцессе! — мгновенно вскинулся адерик.

— Королеве Регелстеда! — грозно поправила Нарин. — А с девочкой… Я найду ее… — она несколько замялась, — если на то будет воля Богини.

Атен резко сел в кровати.

Сон отпускал не сразу. Яркие краски таяли медленно. Сочная зеленая трава меркла, словно размываемая льющимся в окно призрачным светом. Белые хлопья облаков пеной расползались по лазурному небу, превращая его в привычный туман, укрывающий Ардегралетт от жгучих лучей Золотого Солнца. Окружающий мир приобретал знакомые очертания: стены, скрытые еще не до конца рассеявшимся сумраком, деревянные балки потолка, едва заметные над головой.

— Атен! — повторился возглас.

Юноша откинул мех; голые ступни коснулись прохладного дерева. Тряхнул головой, прогоняя остатки яркого наваждения, что вновь посетило во сне. Словно продираясь сквозь пелену, нарастая все громче и громче, в голову ворвался монотонный звон. Атен вскочил на ноги, как мог быстро натянул штаны, сапоги, и рванулся из комнаты, попутно просовывая голову в ворот шерстяной рубахи.

Звон, что разбудил, не мог быть ни чем иным, как тревожным колоколом! К нему присоединился второй, третий. И сейчас все они надрывались на северной крепостной стене. И означать это могло только одно — на Арнстал напали!

Юноша в спешке, прыгая через несколько ступеней, слетел по лестнице, едва не загремев кубарем.