Lutea - Два мира. Том 1 (СИ)

— Конечно, вы правы. Просто… — она смутилась и отвела взгляд.

— Просто что? — Цунаде прищурилась.

— Просто я не хочу быть бесполезной, — очень тихо сказала Тен-Тен. — Ли в последнее время так отличается на заданиях, а Неджи… о нём и говорить не стоит. Я боюсь стать для них обузой.

Это признание удивило Цунаде — она не думала, что когда-нибудь ей, Хокаге, кто-то, кроме разве что Сакуры, доверит свои переживания. Неожиданно всем сердцем захотелось помочь юной куноичи, поддержать её.

— Я видела твой последний доклад об экспериментах с этой палкой, — Цунаде улыбнулась и вернула палочку Тен-Тен. — От того, кто проделал такую работу в столь короткие сроки, заявления о собственной бесполезности звучат смешно. А сейчас иди домой и отдохни — это приказ, Тен-Тен! Приступить к работе вновь разрешаю завтра, и попробуй только ослушаться!

— Есть, Цунаде-сама, — куда веселее откликнулась Тен-Тен и, поклонившись, покинула зал.

В комнате, отданной подразделению менталистов, не было никого, когда Цунаде пришла. Включив свет, она окинула взглядом помещение и, от нечего делать взяв со стола какой-то отчёт, опустилась на стул и принялась за чтение. Впрочем, ждать не пришлось долго — джонины явились буквально десять минут спустя, все трое вместе.

— Простите, что заставили ждать, Цунаде-сама, — тактично произнёс Какаши, но она лишь отмахнулась.

— Ты уверен, что готов к работе, Иноичи?

— Разумеется, — серьёзно ответил он. — Уже два месяца прошло, пора возвращаться в строй.

— Хорошо, — немного через силу сказала Цунаде. — Действуй.

Иноичи кивнул и подъехал к Какаши на своём кресле; он и в самом деле больше не мог ходить, даже стоять, и даже Цунаде была бессильна что-либо с этим сделать.

— Присядь, Какаши. Сейчас я проникну в твоё сознание — не беспокойся, в личное не полезу, только проверю, что Акацуки сделали с твоей памятью.

Копия без разговоров выполнил указание, и Иноичи приступил к работе. В кабинете воцарилось молчание — ни Цунаде, ни Шикаку не считали необходимым вмешиваться, оставались в стороне, сосредоточенно ожидая результата. Процедура длилась достаточно долго; Иноичи то и дело хмурился, а затем удивлённо вскидывал брови. «Что же там такое, что даже Иноичи поражён?» — думала Цунаде, борясь с желанием подогнать и спросить.

Но вот, наконец, он закончил исследование и открыл глаза.

— Ну? — требовательно произнесла Цунаде.

— Что могу сказать? Барьеров они нагородили много, но не особо умелых — словно тот, кто этим занимался, ставил их чуть ли не впервые.

— Неожиданно, — проговорил Шикаку. — Я полагал, в Акацуки более сильные менталисты.

— Итачи ведь исчез, — пожал плечами Иноичи. — Уверен, работай он, нам бы ничего сломать не светило.

— Так что ты узнал? — спросила Цунаде.

— Барьеры в мозгу Какаши нацелены на сокрытие лишь некоторых фактов, как, к примеру, месторасположение базы Акацуки и личность их предводителя. Память тебе не изменяли, — добавил он, обращаясь ко внимательно слушавшему Какаши, — это я могу гарантировать.

— Благодарю, Иноичи, — Копия чуть склонил голову и посмотрел на Пятую с видом «Я же вам говорил».

— Прости, Какаши, но всё равно в твой рассказ слабо верится, — покачала головой Цунаде. — Сложно принять образ доброго и благородного лидера Акацуки после того, что он приказал своим головорезам сделать с вами в Долине Завершения.

— Я уверен, что это был не он, — вновь повторил Какаши то, что говорил уже неоднократно. — Помните сведения, которые принесла команда Анко? В рядах Акацуки раскол — так отчего же мы не можем предположить, что их Лидер на самом деле хочет мира?

Цунаде упрямо вздёрнула подбородок.

— Потому что нукенинам нет веры.

— Я лично ни одного благородного отступника в своей жизни не знал, — произнёс немногословный сегодня, поглощённый какими-то своими мыслями Шикаку. — Однако не берусь утверждать, что таких не существует со стопроцентной вероятностью.

— Ясно, — не встретив поддержки даже со стороны советника, раздражённо бросила Цунаде и приказала: — Иноичи, выуди из памяти Какаши всё, что сможешь, сломай все барьеры и дай мне имя и место, — она посмотрела Какаши в глаза. — Вот встречусь с ним лично, тогда и посмотрю, насколько хорош этот Лидер.

Сидя у себя в кабинете, Цунаде медленно массировала виски. Итак, слова Какаши — правда. Всё, что он рассказывал о своём плене, о неплохих условиях содержания и приходившем побеседовать главе Акацуки — истина. Однако в подобное в самом деле сложно поверить; не менее сложно будет убедить остальных в этом. Цунаде уже представляла реакцию старых советников.