Танит Ли - Пиратика-II. Возвращение на Остров Попугаев

— А Честный? — спросил Питер. — Где он сейчас?

— А Свин, старый пес, он-то где?

— А наш славный корабль, дивный «Незваный гость»…

Все трое хором застонали.

— Пришвартован на верфи, разбитый в щепки.

— Разве это судьба для доброго судна? — вздохнул Эйри. Кофейный кураж окончательно выветрился из его головы. Вускери вытер глаза. Дирк разглядывал тщательно отполированные ногти. Питер взъерошил своему брату Уолтеру рыжие волосы, как будто утешая.

Еле волоча ноги, они свернули к Адмиралтейству.

Послание от Снаргейла пришло в дом над обрывом рано утром.

Артия получила его за завтраком в восточной гостиной, где Феликс и Катберт читали «Таймс».

— Только и твердят о таинственном храбреце, который спас революционеров от гнева королевской Франкоспании, — ворчал Катберт.

— Его прозвали Пурпурным Нарциссом, верно? — Не успел Катберт ответить, как вмешалась Артия:

— Нам письмо от Снаргейла.

— Опять придется ехать в город, — вздохнул Феликс.

— Вернусь-ка я лучше к моей контрабанде, — сказал Катберт. (Он заночевал в гостях и до утра проворочался на жаркой, широкой кровати с балдахином. Его терзали страшные сны о том, что Глэдис не хочет ни побраниться с ним, ни приласкать его и вместо этого уходит в море на черном корабле — убивать пиратов.) — Раз уж вам всё равно.

Но Артия сказала:

— Погодите, мистер Катберт. Я думаю… — Она окинула мужчин внимательным взглядом. — Думаю, тут совсем другое дело.

— Какое? — спросил Феликс.

Артия прочитала вслух письмо Снаргейла.

— "Как Вы наверняка знаете, мы находимся в состоянии войны с Франкоспанией. Наши корабли не подпускают врагов близко к берегам, а наши отважные солдаты пользуются каждым удобным случаем, чтобы завязать с ними бой. Мы должны по всему миру наносить врагам Ангелии удары — точные, хорошо организованные.

В связи с этим Ваше мастерство, морской опыт и почти волшебные навыки в разбойничьем искусстве могут снова найти применение, на этот раз послужив не только Вашей пользе, но и благу всей страны. Свободная Ангелия сбросила цепи. Франкоспания же до сей поры носит оковы. Приглашаю Вас, Артия Стреллби, посетить Адмиралтейство, чтобы при личной встрече обсудить этот вопрос. Вместе с Вами приглашается и вся Ваша бывшая команда. Позвольте заверить Вас и всех Ваших спутников, что речь идет не о рутинном торжественном ужине. Вас, Артия Стреллби-Феникс, коснулась Рука Судьбы".

— Ух ты, — воскликнул Катберт. — Ловко этот малый умеет складывать слова. Что всё это значит? — поинтересовался он.

— Это значит, — сказала Артия, — что мы опять идем в море. Это ясно как дважды два. А в остальном — кто знает? — Она увидела, что Феликс смотрит на нее очень серьезно, нахмурив черные брови. Она до сих пор удивлялась: черные брови, черные ресницы — а волосы белые! — Не паникуйте, сэр. Если хотите, я могу оставить вас здесь. Мне будет не хватать вашего любезного общества, но я не хочу доставлять вам неприятности.

— Мне? Неприятности? Артия, ради бога…

— Море никогда не было по-настоящему твоим, — сказала Артия.

Феликс густо покраснел. Это случалось редко. И даже шло ему.

Катберт встал.

— М-да. Пойду-ка я погуляю вокруг террасы… — К его удивлению, Планкветт последовал за ним, усевшись на плечо. — Море… — проговорил Катберт, глядя вдаль, за мыс Огненных Холмов. Уходя, он слышал, как закипает Феликс и как Артия хранит ледяное спокойствие.

Планкветт тихонько ворковал, словно успокаивая своего спутника. Видимо, он подслушал эти звуки у местных голубей.

Через некоторое время с грохотом опрокинулся стул.

Феликс вскочил, взметнулась волна белых волос.

— Никакого с ней сладу! — он подошел к Катберту и тоже устремил взгляд в море, синеющее под бирюзовым летним солнцем.

Вдалеке, едва заметный, прошел морской патруль. Он плыл на юго-восток — высматривать франкоспанских захватчиков. А на Холмах Катберт разглядел патруль ангелийских солдат, направляющийся к ближайшей сторожевой вышке.

— Нелегкие наступили времена, — заметил он.

Феликс тихо сказал:

— Что бы ни предложил Снаргейл, она не откажется. Если это означает возвращение туда. К воде, к приключениям и опасностям. Для Артии в этом дыхание жизни.

— Тогда отпустите ее.

— Отпустить?! Ха! Думаешь, я смог бы ее остановить?

— Ну… — протянул Катберт, — кому же еще это под силу, если не вам?

— Мне ее не остановить. — Глаза Феликса были полны гнева и боли. Катберт давно не заставал его таким. — Я не смогу помешать ей свернуть себе шею.