Патриция МакКиллип: Арфист на ветру

Тогда он объяснил, что ему нужно. Он не ожидал, что они поймут Хед, но они поняли Моргона, его гнев и его отчаяние, поняли и его любовь к родной земле. И они принесли ему присягу, совершив обряд, древний, как сам Ан; их залежавшиеся в земле клинки вспыхивали под луной. Затем они медленно разбрелись в ночи и вернулись в землю, чтобы ждать, когда он призовет их снова.

И он опять стоял среди мирного поля, не сводя глаз с кого-то, неподвижного и темного – единственного не вернувшегося в свою могилу мертвеца. Он рассматривал неизвестного с любопытством, затем, видя, что тот не двигается с места, прикоснулся к его душе. И мысли его мгновенно наполнились живым землезаконом Ана.

Сердце его быстро заколотилось. Король Ана медленно зашагал к нему – высокий человек в длинном одеянии с капюшоном, точно Мастер или привидение. Когда он приблизился, Моргон смутно увидел в лунном свете его лицо – темные брови вразлет, усталые и горестные глаза, в которых, как и у Руда, проступало нечто отчаянно знакомое.

Король остановился перед Моргоном и принялся молча изучать его. Неожиданно он улыбнулся, и горечь в его глазах уступила место странному изумлению.

– Я видел тебя в своих снах, Звездоносец, – произнес он.

– Мэтом. – В горле князя Хеда пересохло. Он склонил голову перед королем, которого сам призвал сейчас в Ан. – Ты наверняка... Наверняка ты не можешь понять, что я делаю.

– Почему же. Ты очень хорошо все объяснил, когда обращался к войску, которое собрал. Ты так спокойно совершаешь самые поразительные вещи в моей стране.

– Я спросил разрешения Дуака.

– Дуак, вне сомнений, был благодарен тебе за подобное предложение. И ты собираешься плыть с ними на Хед? Я правильно расслышал?

– Я не... Я думал поскакать с Рэдерле в Кэйтнард и встретить корабли там, но, наверное, мне самому следует плыть с мертвецами. Живым на кораблях будет куда легче, если я останусь с ними.

– Ты берешь Рэдерле на Хед?

– Она не... Не желает слушать разумных доводов.

Король крякнул.

– У нее всегда были странные идеи. – Взгляд его проникал глубоко за слова Моргона, он был острым и любопытным, как у птицы.

– Что ты видел обо мне в своих снах? – спросил Моргон.

– Обрывки. Осколки. Мало того, что поможет тебе, и куда больше того, что полезно для меня. Давным-давно мне приснилось, что ты вышел из башни с короной в руке и тремя звездами на челе... Но имени не было. Я видел тебя с молодой красавицей и знал, что она – моя дочь, но я по-прежнему не знал, кто ты. Я видел... – Он покачал головой, словно отводя взгляд от некоего опасного, смущающего его видения.

– Что?

– Я не уверен.

– Мэтом... – Моргон внезапно почувствовал, что мерзнет в этой теплой летней ночи. – Будь осторожен. В твоем разуме есть вещи, которые могут стоить тебе жизни.

– Или моего землеправа? – Худая рука короля легла на плечо Моргона. – Возможно. Как раз поэтому я редко кому что-то объясняю. Войди в мой дом. Когда я опять появлюсь, будет небольшая буря, но если у тебя хватит терпения ее переждать, у нас найдется время побеседовать. – Он сделал шаг, но Моргон не двинулся. – Что еще?

Моргон откашлялся.

– Я должен тебе сказать кое-что, прежде чем я войду с тобой в твое жилище. Семь дней назад я вошел туда, чтобы убить арфиста.

Он услышал, как король сделал глубокий вдох.

– Дет приходил сюда?

– Я не убил его.

– Признаюсь, меня это не удивляет. – Голос Мэтома прозвучал глухо, точно из могилы. Он повлек Моргона вперед, к большому, залитому лунным светом дому. – Рассказывай.

Прежде чем они достигли порога зала, Моргон успел многое рассказать королю. Он обнаружил, что проговорился даже о последних семи днях, которые были так дороги для него, что он спрашивал себя – уж не привиделись ли они ему. Король почти все время молчал, только изредка бурчал что-то нечленораздельное.

Вступив во внутренний двор, они увидели коней, дрожащих и потных, которых охрана вела в стойла. Чепраки у них были пурпурными с синим – цветов королевской стражи. Мэтом тихо выругался.

– Не иначе как вернулся Руд. С пустыми руками, разъяренный, замученный призраками и немытый.

Они вступили в зал, где полыхали факелы, и Руд, обмякший перед кубком вина, воззрился на отца. Дуак и Рэдерле сидели рядом и сразу же повернули головы, но Руд первым вскочил на ноги и вскричал, перекрыв их голоса:

– Где тебя носило, во имя Хела?!

– Не ори на меня, – раздраженно ответил король. – Если у тебя только и хватает ума, чтобы разъезжать в подобном хаосе, ища арфиста, мне тебя не жаль. – Он посмотрел на Дуака, когда Руд с открытым ртом рухнул обратно в кресло.