Артем Тихомиров - Свиньи во тьме

Я начал думать, что парни вляпались во что-то – в своем репертуаре.

Решив вздремнуть, я прилег на кушетку возле печки, но не тут-то было. Мой поисковый отряд вернулся. То есть, вернулись Грязнуля, все еще хромающий, Отрыжка и Пегий.

У них был улов. Второй за день.

Тот же самый кот, из-за которого произошла вся заварушка. Увидев котяру, я вскочил с кушетки. Грязнуля закрыл дверь, Отрыжка и Пегий устроились у печки со взмыленным видом. Видимо, побегать пришлось изрядно.

Ухмыльнувшись, я указал коту на стул, где до него сидел Ползун-Топчун.

– И нечего было со мной так обращаться, – сказал кот. – Я сам шел, добровольно…

– Ага, это после того, как мы гонялись за ним по всей Похлебке, – проворчал Отрыжка. – Если бы не парни из взвода Отрубя он бы улизнул.

Я занял позицию напротив пленника, за столом.

– Пора прояснить некоторые моменты, – сказал я.

Пегий достал пиво, что принес с собой, и все трое ловцов занялись им. Кот дрожал. А ведь доходяга боится!

– Я бы тоже хотел, – пропищал кот. – А то некоторые уже считают меня злодеем, который виноват буквально во всем… – Пленник стрельнул зеленым огнем в сторону моих свинов, пьющих пиво.

Грязнуля ухмыльнулся. Пегий стал ковыряться в зубах щепочкой.

– Приятель, у нас есть на то основания, – заметил я. Кот вздохнул. Выглядел он как жертва роковых обстоятельств.

– Что вы хотите со мной сделать?

– Ничего – пока не узнаем, что происходит. Для начала скажи, как тебя зовут.

– Кысюн Пышехвост.

– Чего-о?

– Чего слышали.

Свины у печки загоготали. Я не видел ничего особенно смешного. Для кота даже и не очень оригинально. Просто тон, которым пленник произнес свое имя, намекал на несчастную судьбу владельца Кысюна. Наверное, котенком наш новый знакомец претерпел множество неприятностей.

– Я слышал, что Кысюна – это имя для кошек, – сказал Отрыжка.

– Проясню все сразу. Да, родители постарались. У меня еще дюжина братьев и сестер. У мамаши с папашей просто не хватило фантазии. Да, я не Царап и не Остроклык какой-нибудь… Но я кот и этим горжусь. – Пышехвост фыркнул.

Свины ржали, пока я не гаркнул на них. У нас другие имена, которые всем прочим кажутся ужасными. Традиция есть традиция.

– Вы зовите меня Барс Пышехвост.

– Барс? – спросил я. – Серьезно?

– Да! – Зеленые глаза заблестели с подлинно кошачьей воинственностью.

– Ладно. Мне все едино.

– А мне нет…

– Я понял… Барс, так Барс…

– Барсик, – сказал Грязнуля.

Кот напрягся, шерсть на загривке поднялась дыбом.

– Парни, может вам пока выкатиться отсюда, пока не схлопотали по лишнему наряду? Вон у Пегого уже есть три… Вам тоже такого надо? Пегий! Помнишь, я говорил тебе о причинах и следствия?

У Пегого пропало всякое желание веселиться. Возможно, он вспомнил и об угрозе изгнания из Бригады.

– Я веду допрос, поэтому всем заткнуться, – добавил я.

Барс повел усами. А Грязнуля прав – этот доходяга не тянул на такое горделивое прозвище.

– Итак, Барс Пышехвост, откуда ты и что делаешь в Похлебке? – спросил я.

– Я из Усбурга, с окраин. – Лаконично, подумалось мне. – А в Похлебку прибыл, чтобы записаться на службу в Свинскую Бригаду.

Свины перестали пить пиво и посмотрели друг на друга. У меня челюсть отпала. Кот был доволен тем эффектом, который произвели его слова.

– Ты белены, верно, объелся, – сказал Пегий. – Кто ж тебя возьмет? Ты же не свин?

– Я думал, что вы сделаете исключение, – сказал Барс.

Грязнуля поперхнулся пивом. Пегий стал колошматить его по спине.

– У тебя есть основания так считать? – спросил я, когда свинский боги вернули мне дар речи.

– Есть. Это судьба. – Кот освоился в незнакомой обстановке и, судя по всему, уже не боялся нас. Кошки они такие – быстро приспосабливаются.

– Судьба? – спросил я. – Как это понимать?

– Я чародей – и кое-что в этом понимаю. – Еще один!.. – Если я говорю судьба, значит, судьба…

– Не мудри, – сказал Отрыжка.

– В Похлебке я оказался именно потому, что должен примкнуть к вашему походу на восток, за Разливнуин. Вас ждут великие дела, и я хочу быть частью этой славной истории, – сказал Барс.

– Что-то я не в курсе насчет того, что мы собираемся на восток, – проворчал Грязнуля. – Точно – этот парнишка – шпик и провокатор.

– Шпик? – возмутился Пышехвост. – Провокатор? Еще чего? Еще скажи, что это бычье – мои дружки…

– А что, может быть, – сказал Отрыжка.

– Тихо! – Я сделал приличный глоток пива. Надо было уложить в уме полученную информацию. – Почему ты решил, что мы идем на восток? У нас нет там интересов.