Карен Линч - Непреклонность

– Никто не ненавидит тебя, милая, и ты не мертва.

Я покачала головой.

– Ты мёртв и единственная возможность, когда я могу говорить с тобой, так это если тоже мертва.

Он поцеловал меня в макушку.

– Моя милая девочка, ты можешь говорить со мной в любое время, когда пожелаешь.

Я закрыла глаза и положила голову ему на плечо.

– Я скучаю по тебе, папа.

Тихие звенящие звуки, подобно стеклянным китайским колокольчикам, выдернули меня из тёплого кокона темноты, которая окутывала меня. Мои веки ощущались тяжёлыми, как будто я очень долго спала, и когда я открыла глаза, мне потребовалось минута, чтобы сфокусировать взгляд. Когда я, наконец, смогла разглядеть окружавшую меня обстановку, я посчитала, что, должно быть, всё ещё спала.

Я лежала посередине большой кровати, покрытой балдахином, меня укрывали белые простыни, выполненные из мягкого полотна, и воздушное пуховое стёганое одеяло. Стены комнаты были полностью покрыты душистой виноградной лозой, а куполообразный потолок был выполнен из витражного стекла с изображением ночного неба. Я не смогла увидеть ни окон, ни дверей, и когда я перегнулась с кровати, чтобы посмотреть на пол, то увидела, что он очень сильно походил на прессованную землю. На стоявшем у кровати столике со стеклянной столешницей мягко мерцала небольшая лампада.

Я откинулась назад на мягкие подушки. Я, определенно, больше не в Канзасе.

Виноградная лоза раздвинулась и появилась красивая рыжеволосая девушка. На ней было надето светло-зелёное платье с сетчатой накидкой из чистого серебра, и её изысканное лицо имело чуть ли не неземные черты. На первый взгляд, я посчитала, что ей было около лет десяти, но когда она подошла к кровати, я увидела, что она была примерно моего возраста, может быть чуть старше.

– С возвращением, сестрёнка, – произнесла она ласковым мелодичным голосом, который показался мне странно знакомым.

– Где я? – моё горло пересохло, и мой голос был скрипучим.

Она сделала движение рукой и, привиделось, что из ниоткуда она вытащила стакан с жидкостью, похожей на воду. Втиснув стакан мне в руки, она сказала:

– Выпей.

Я взяла стакан и приложила его к своим губам, испытывая слишком сильную жажду, чтобы интересоваться тем, что это было или как это могло появиться из разреженного воздуха. Сделав свой первый глоток, я обнаружила, что это была самая чистая, самая живительная вода, какую я когда-либо пробовала. Со вторым глотком приятный вкус распустился на моём языке подобно запаху травы, цветов, и дождя, и солнечного света. Это напомнило мне о пребывании на лугу после весеннего ливня. Я выпила всё, затем отчаянно посмотрела на стакан, пожелав ещё. Как по волшебству, стакан вновь наполнился, и его я также осушила до дна, прежде чем моя жажда была утолена.

– Я больна?

Она очаровательно улыбнулась и её изумрудно-зелёные глаза заискрились.

– Ты была очень сильно больна. Я счастлива видеть, что ты восстановилась.

Я внимательно рассмотрела её лицо. Я никогда раньше её не видела, насколько я знала. Так почему же мне казалось, что мы раньше встречались?

– Я знаю тебя?

Её смех был воздушным, музыкальным и что-то зашевелилось на задворках моей памяти.

– Мы встречались однажды, но я присматривала за тобой на протяжении многих лет.

– Кто ты?

Воздух вокруг неё начал мерцать, и легкий ветерок вскинул листву, покрывавшую стены. Перед моими глазами, девушка исчезла и превратилась в маленький круживший столб воздуха.

– Я же говорила, что мы снова встретимся, – произнёс полный шелеста голос, который я узнала бы везде.

Мои руки взметнулись ко рту.

– Айне?

Воздух переместился, и улыбающаяся девушка вновь предстала передо мной.

– Так приятно снова видеть тебя, Сара.

– Я не понимаю. Почему ты здесь и почему за мной приглядывала?

Она положила свою бледную тонкую руку поверх моей ладони, которая лежала поверх одеяла.

– Мы всегда приглядываем за своими.

"За своими?" Я покачала головой, полагая, что знала наверняка, как Алиса упала в кроличью нору.

– Я не сильфида. Я Мохири.

– Ты права. Ты не из духа и ты действительно унаследовала демоническую сторону своей матери, – Айне проворно взобралась на кровать и, скрестив ноги, села рядом со мной. – Но, помимо всего этого, ты унаследовала кое-что от своего отца. Я знаю, что ты всегда хотела узнать откуда у тебя твой дар исцеления. Это исходит от твоей пра, пра, пра, прабабушки.